Здрасьте, я ваша тетя - 2 (с половиной) - [13]

- Он настоящий джентльмен, - ик-ик, - подтвердил Чарли Уэйком и упал лицом в салат.

- Мои сигары! – удивился сэр Френсис, принюхавшись к клубам дыма.

- А ну заткнуться, словоложцы хреновы! – рассвирепела донна Роза.

- Кто-кто? – из рук Брассета вылетел и разбился чайник для заварки.

- Я сказала всем заткнуться, у нас слишком мало времени. Завтра к двенадцати господин Мандатрахулос должен появиться в адвокатской конторе «Скотски, Плотски и Глотски»!

- Но я не желаю, - заявил Бабс. – Брассет, голубчик, плесни мне немножко виски.

- Я не желаю слышать то, что вы не желаете, - отрезала миссис Д’Альвадорес-Чесней. – Я не потерплю в моем доме ничего из того, к чему Вы привыкли в вашей тюрьме. Возьмите свой язык и скатайте в трубочку, пока я говорю. Завтра нам надлежит сделать следующее.

…

- И вот, спустя много лет, Вы , Попус Мандатрахулос чудесным образом объявитесь завтра в адвокатской конторе, рассказывая всем душераздирающую историю о своей судьбе, - закончила донна Роза.

После пятиминутной речи миссис Чесней, Бабс чуть не прослезился, поскольку рассказ донны Розы удивительным образом смахивал на собранные воедино фрагменты жизни Гадкого Утенка, Маугли и Пиноккио вместе взятых.

- Может лучше все сейчас это записать и издать крупным тиражом? –- Вся Британия будет затоплена слезами домохозяек и старых дев, мы же наживемся и заживем как джентльмены.

- Ты себя с нами, истинными джентльменами не ровняй, - тонким голоском пискнул очнувшийся Чарли. – Джентльменами не становятся, джентльменами рождаются!

- Гм, интересно, Адам был джентльменом или нет? – немедленно осведомился Бабс, затушив сигару прямо об скатерть.

- Конечно! – недвусмысленно ответил очнувшийся Джекки Чесней.

- В таком случае я тоже джентльмен, потому что мои предки произошли, без сомнения, от Адама, - радостно заявил Бабс.

- Ваши предки произошли от обезьяны! – ядовито заявила донна Роза. – Поэтому, джентльменом вас не назовешь, даже если захочешь.

- Старая мымра! – подумал про себя Бабс, оглядывая миссис Чесней. – Шуебнуть бы тебя через унитаз на стульчаке, - мысленно выругался он и, теперь уже вслух, заметил, - А что будет, если я Аткажусь, да, через букву А!

- Вы не откажетесь даже через твердый знак! – сердито заявила донна Роза.

Все, включая Брассета, с изумлением уставились на миссис д’Альвадорес-Чесней.

- Но тетушка, как мы можем его заставить? – спросил Чарли и икнул.

- Да, как? – поддержал своего друга Джекки и икнул дважды.

- Да, дорогая, поделись с нами, - осушив стакан виски, присоединился к общей просьбе сэр Френсис.

- Я просто сообщу журналистам, как Пендлтон освободил уголовника, под давлением общественности помилование аннулируют, а невоспитанный хам и похабник, отправится в свою камеру, - объяснила она, размахивая кипой писем, вытащенными из-за корсажа.

Бабса буквально передернуло при этих словах.

- Боюсь, это Вам не поможет, - откашлялся наш герой. – Все присяжные ярые фанаты и не допустят, чтобы лучший нападающий Лондона протирал штаны в тюремной камере.

- Посмотрим, что будет, если присяжные окажутся фанатами Уимблдона, - хладнокровно отпарировала донна Роза. – Что Вы на это скажете, мистер Мандатрахулос?

- Я скажу, что предпочел бы не рисковать и оказать вашей милой семейке еще одну услугу, причем весьма недорого, всего за пару-тройку миллионов, - улыбнулся Бабс.

- Что? – вскричали все, включая Брассета.

- Брассет, голубчик, не стоит так кричать, я обещаю взять вас на работу, если стану миллионером.

Все с изумлением посмотрели на дворецкого. Тот расцвел как пеон в канун праздника облысевших вдов.

- Наш Брассет, похоже, выигрывает при любом раскладе, - констатировал сэр Френсис и опрокинул очередной стаканчик.

- Это грабеж средь бела дня, - посерела донна Роза. – Нет, так ни хрена не пойдет, - безапелляционно заявила она.

- Сколько ж Вы думали мне предложить? – удивился Бабс, подмигивая Энни и Бетти, сидящим прямо напротив него. Результатом стало падение молодых дам в обморок.

- Ну пять, ну десять процентов, наконец, - с интонацией Ипполита Матвеевича Воробьянинова, ответила донна Роза.

- И мои харчи, - насмешливо, с интонациями Остапа Бендера отозвался Бабс.

- При всем, ик-ик, моем уважении к Вам, ик-ик, - начал пищать своим голоском Чарли Уэйком. – Кстати, донна Роза, а чему равняется сто процентов от суммы?

- Да, ик-ик, апчхи! – поднял голову Джекки. – Читателям тоже интересно знать!

- Десять миллионов, нехотя ответила миссис Чесней-д’Альвадорес после долгой внутренней борьбы.

- Десять миллионов чего? – пискнул Чарли Уэйком.

- Естественно десять миллионов фунтов, а не десять миллионов старых чемоданов, набитых старыми галошами, - язвительно отозвался Джекки Чесней.

- Так что, запросы мои скромны, как аппетит сельского священника на званом обеде, - как ни в чем не бывало, продолжил Бабс. – Из уважения к Вашей семейке Адамс, в смысле Чеснеев.

- И Уэйкомов! – вновь пискнул Чарли.

- И Уэйкомов, - согласился Брассет. – Да хоть, Брассетов. Тьфу ты, черт. Почему я о нем вспомнил? – А, Брассет, нельзя ли нам чего-нибудь выпить?

- Нельзя, - заявила донна Роза.