Зай по имени Шерлок - [38]

– Чё надо? – грубо отозвался Серый, прикладываясь к наполовину опорожненной бутыли. Гуся изрядно покачивало, и он навалился на брата, чтобы удержать равновесие.

– Не хами, – одернул Серого Листрейд. – Если уж нажрался средь бела дня, то хоть веди себя прилично.

– А мы, ик… того… сам-мо пири… прил-ик… чее, – помахал крылом Белый перед самой мордой инспектора. Этот был и вовсе невменяем. От него нестерпимо разило перебродившим ячменем, а мутные глаза никак не могли сфокусироваться на морде Листрейда.

– Фу-у! – Листрейд невольно отодвинулся от пьяницы и зажал когтями нос.

– Ах-ах! Как-ик… ж мы усе н-жные! – двинулся к нему Белый, вихляя из стороны в сторону, отчего его брат, стоявший с запрокинутой назад головой, начал сползать на землю, но бутыль от клюва не отнял. – Чё, запых н-не н-ндрав-ик… тся? А ты не н-нюхый, п-нял? Не нюхый! Нюхыет он тут, пн-маешь, ик!

Серый, осознав наконец, что вот-вот завалится на спину, замахал крыльями в попытке не завалиться назад. Прохожие шарахнулись в стороны, чтобы не получить ненароком бутылью в лоб. Кое-как приняв вертикальное положение, Серый пошел на инспектора шаткой походкой.

– Чё надо? Надо чё? – рявкнул он.

– Я бы попросил… – начал было Листрейд, подбоченившись.

– Да без проблем! – Серый доковылял до инспектора, наступил ему на лапу и с размаху засветил бутылью в глаз. – Во! – гордо сказал он и повис на Листрейде, медленно сползая по нему на землю.

Инспектор взвыл от боли и обиды и что было сил оттолкнул от себя нахального, драчливого типа.

– Ты чё, драться? Драться, да? – Серый, силясь подняться с земли, уперся бутылью в землю, но та выскользнула из непослушных крыльев и покатилась под лапу инспектору. – Моя бут-ик… лка! – промямлил Серый, протягивая крыло к сбежавшей от него выпивке.

– Хвытай ее! – Белый подался вперед, но не удержал равновесие и повалился на брата. – Ик!.. Вот… – Ухватить ему удалось вовсе не бутыль, а ногу стонущего Листрейда. – Пыймал! – гордо заявил Белый, кося глазами, и дернул со всей дури на себя.

Листрейд вскрикнул, взмахнул лапами и случайно наступил на бутыль. Поскользнувшись на ней и отчаянно дергая ногой в попытке высвободить ее из крыла Серого, инспектор грохнулся на лоток с овощами. Лоток с треском обрушился, и инспектора по уши завалило сочными помидорами, ароматно пахнущими огурцами, увесистыми тыквами, юркими полосатыми кабачками и молодым картофелем с нежной шкуркой, а сверху припечатало тяжелым навесом, подпорку которого переломило падающим лотком. Листрейд только и успел, что загородиться…

– …Вот так, господа, все и было! – закончил печальное повествование Листрейд, к тому времени покончив со сметаной. – Согласитесь, это уже через край – нападение на инспектора полиции, тем более при исполнении!

– Надеюсь, вы их арестовали? – участливо спросил Шерлок Зай, пряча невольную улыбку.

– Какой там! Вы не поверите, дорогой Шерлок, но пока я выбирался из овощей, пропойцам удалось скрыться!

– Как?! Двум забулдыгам, едва стоявшим на ногах?

– Именно! – прорычал Листрейд и притронулся к подбитому глазу. Боль и обида судорогой передернули его морду.

– Поразительно!

– Да, но мне понадобилось немало времени, чтобы выбраться из той скользкой мерзости, в которую превратились овощи. Но я все равно доберусь до проклятых пьянчуг, – погрозил кулаком Листрейд входной двери. – Я их отучу махать крыльями и пить горькую!

– Успокойтесь, инспектор. Полагаю, им невыгодно скрываться, и завтра же они явятся к вам, чтобы принести свои глубочайшие извинения и раскаяться в содеянном.

– Вы полагаете? – Листрейд недоверчиво покосился на Шерлока Зая.

– Такую возможность исключать нельзя! Но вы что-то говорили об ограблениях, – напомнил сыщик.

Я как раз выставил на стол чайник с морковно-мятным чаем, и Шерлок Зай разлил его по трем чашкам и придвинул одну из них Листрейду.

– Благодарю вас. – Инспектор взял чашку, поднес к губам, но пить не стал, а лишь долго наблюдал за струящимся паром. Мы его не торопили. – Вы правы. Совершено сразу два ограбления: одно, как я уже упомянул, в лавке, торгующей зерном, а другое, дерзкое, – в ювелирной. В первой украли по мешочку семечек тыквы и ячменя; из другой увели алмазные подвески стоимостью в две моих годовых зарплаты.

– Неужели вы так мало получаете, комиссар? – поразился я.

Мне почему-то казалось, что полицейским у нас платят достойно. Хотя, мне кажется, правильнее было бы платить за проделанную работу, а не за должность.

– Как вам сказать… – рассеянно протянул Листрейд. – Просто, на мой взгляд, чертовы побрякушки стоят слишком дорого.

– И на мой тоже, – согласился я. Никогда не понимал тяги к блестящему и дорогому.

– Просто ума не приложу, кому могло понадобиться красть драгоценности. У нас ведь их некому продать!

– Ну, за этим дело не станет. – Шерлок Зай помассировал подбородок. – Да и сомневаюсь, будто вор рискнет продавать их под самым носом у полиции в разгар следствия. Полагаю, их вывезут из Среднелесья и продадут где-нибудь в другом месте, что более безопасно.

– Еще чего не хватало! – Листрейд возмущенно грохнул кулаком по столу. – Нужно во что бы то ни стало схватить негодяя и вернуть драгоценности.