Завтрашний Ветер. Луна-и-Звезда - [35]
Двигались они медленно, методично обшаривая закутки и углы и пока не пользуясь заклинанием хамелеона, потому что ни чувства, ни магия не указывали на чье-либо присутствие, кроме их собственного. Сул-Матуул смущенно заметил, что в прошлый раз крепость была намного оживленнее — если считать живыми рабов пепла, пепельных трупаков и ловчего корпруса.
— Зато пепельные идолы есть. Два.
Смотрели бусинками-глазами из темноты и третьим глазом-шпинелью изо лба. Аккуратные рожки, едва намеченные плечи…
Сул-Матуул подхватил Аррайду под локоть:
— Что такое?
— Запнулась. Он… может смотреть сквозь них.
— Кто?
— Дагот, враг.
Знание пришло изнутри — четкое и обжигающее — раскаленный железный прут через лоб. Как в ночь альдрунского мятежа — понимание, что через идолы Дагот насылает соблазны и сны.
Первый идол нашелся за углом. Стоило незваным гостям подойти, как красные свечи запылали хороводом вокруг. Ашхан подался к Аррайде. А когда идол распался на осколки, попытался отереть пот со лба, скребнув латной рукавицей по личине шлема.
— Наверное… их следовало бы изучить… — откашлялась Эдвина. — Но н-не хочется.
Черрим приобнял бретонку за плечи:
— Подруга! В тебе проснулся здравый смысл!
— Примас Сарано из Альдрунского храма говорил, что нашел способ с ними справиться.
— Угу. Самый действенный способ. Молоток.
Эдвина фыркнула. Обернулась к Аррайде:
— Но ведь это действительно интересно: такая глубинная связь между предметом и волей волшебника. Только Кагренаку удалось добиться чего-то подобного. Я говорю о знаменитом кольце Неревара — Луне-и-Звезде. Оно, согласно источникам, убьет любого, кто попытается его надеть — кроме хозяина. Что Дагот навязывает свою волю через идолы, мы уже уяснили. Но ты уверена, что… Это головой рехнуться можно, заглядывая через столько глаз сразу!
Лин ухмыльнулся:
— Так он уже.
— Эдвина, солнышко, — одернул подругу хаджит. — Может, после поговорим?
— Но ведь никто не мешает! Да, — она щелчком погасила свечи, — я просто испугалась.
— Нам еще плесень искать, — напомнил Тьермэйлин, оглядываясь и втягивая крупным носом затхлый воздух.
— Может, в погребах? Все же сколько тут комнат!
— «В доме мастера обителей много»…
— Поэтично…
— Просто приснилось, — Аррайда первой пошла дальше по коридору.
На углу они заметили, что вождь отстал, задумавшись над обломками пепельного идола. Наемница вернулась к нему, на ходу стягивая латную рукавицу.
— Сними рукавицу и возьми меня за руку.
Сул-Матуул тряхнул головой, словно просыпаясь, и послушался. Прикосновение, будто удар, заставило его очнуться окончательно.
— Для данмеров зов Дагота звучит сильнее. Ты держись. Прочим достаются только тревога и бессонница.
— Моя вера хранит меня, — отозвался он почти беззвучно, не выпуская руки Аррайды. — И ты — тоже.
Второго пепельного идола, что отыскался в круглой зале в конце одного из проходов, путники расколотили столь же основательно. И, обойдя останки, остановились перед узорчатыми деревянными дверьми. Арки, ниши, проходы и галереи Когоруна до сих пор не баловали препятствиями, и потому наличие закрытых комнат настораживало. Хотя в них не шумели.
— Там, — сверившись с заклинанием поиска сущности, Эдвина указала на правую дверь. — Небольшой, один.
Аррайда кивнула Сул-Матуулу на коридор, которым они пришли: стереги. Черрим же на мягких лапах подкрался к двери и, став сбоку, втянул в себя воздух через щель.
— Смердит? — жестами поинтересовался Лин. Хаджит покрутил головой и осклабился:
— Подозреваю, там наш фрукт.
Аптекарь тоже подошел и постучался костяшками пальцев:
— Зайчик?
Внутри что-то брякнуло, и опять стало тихо. Лин подергал двери — заперто.
— Эй, вылезай, кому сказано!
— Я вам не дамся! — пискнул босмер из-за двери.
Друзья переглянулись.
— Ну, все! Он попал! — Черрим сделал вид, что закатывает рукава. Тьермэйлин полез за отмычками.
— Осторожно, он может сдуру выстрелить, — предупредила Эдвина. — Зайчик, это мы! Мы не причиним тебя зла!
— Это почему не причиним? — буркнул Черрим. — Еще как причиним! Выдеру его, гада. Только узнаем сперва, где эта…
— Я вам не верю! — прокричал босмер. — Пепельные твари!
— И за «тварей» тоже ответишь.
Лин еще немного поколупался отмычкой в замке и поднял кверху большой палец: готово!
— Зайчик, где Звездочка?
— Не знаю! Она заперла меня и ушла… на разведку.
— Должно быть, вспомнила, наконец, что он плавать не умеет…
— Хватит! — зыркнула на Черрима Аррайда и решительно толкнула дверь. — Зайчик, или ты выходишь, или я иду к тебе. Одна.
Зайчик показался из-за двери, поддергивая лук на плече и, словно колпак, нахлобучивая шлем. Остановился, потупив глаза.
— Она сказала, что так безопаснее, что она скоро вернется. Выскользнула и замок замкнула. Я не ожидал и не успел.
— Эдвина! Выдай ему свиток божественного вмешательства.
— Не надо! У меня есть!
— Хорошо.
Аррайда вытянула из-за пояса кошелек и сунула босмеру в ладонь.
— Это тебе на первое время. А теперь используй свиток.
— Почему? А… как… а Звездочка?
— Мы ее найдем, — наемница опустила ресницы.
Зайчик судорожно стиснул кошелек в ладони.
— Мне… я не… хотел. П-простите меня…
— Используй свиток. Чтобы не отправлять тебя силой.
В сборник вошли фантастические произведения Марии Семёновой, Марии Галиной, Павла Молитвина, Елены Хаецкой и других известных авторов.«Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю собак», — говорили, если верить легендам, все без исключения знаменитости от Платона до Черчилля.А еще говорили и говорят: «Злой, как собака».«Быть может, по образу и подобию Господа были созданы совсем не прямоходящие звери, а те, которые шагают на четырех лапах и машут хвостом?» — писал в одном из своих романов Дин Кунц.А еще положительные герои любят в праведном гневе вскричать: «Собаке — собачья смерть!»Они такие разные, наши четвероногие знакомцы, — чьи-то друзья, чьи-то враги.Они первыми были отправлены в космос и скоро будут сопровождать звездолетчиков, идущих «по пыльным тропинкам далеких планет».Их делали героями своих произведений такие непохожие писатели, как Лев Толстой, Джек Лондон, Рей Брэдбери и Михаил Булгаков.Слушать и читать об их подвигах, проделках и преступлениях — одно удовольствие, вспомните хотя бы бессмертную «Собаку Баскервилей».С собаками не соскучишься, а потому — приятного чтения!
"… и великие воды не могут потушить любви… стрелы ее — стрелы огненные…" История любви Ивара и Ливии Харт.
В этом мире падающие звезды остаются жить среди волшебного народа; вредные птички летавки умеют странствовать между звезд, вот только начисто забыли об этом, и потому чаще оказываются в жарком или супе; телепорт угодил в замковый ров, исправно пополняя поголовье лягушек странными особями; инквизиция охотится на остроухих, а те готовы превратиться из тревожной сказки в опасную быль... но в этом мире никогда не оставят в беде и придут на помощь.
Стеб. Пародия. Темный властелин узнает о попаданце, который может расстроить его коварные планы и злобные замыслы, и наконец решает разобраться, откуда растут ноги у проблемы. Так что кому приключения, сверхспособности и юные эльфийские принцессы, а кому-то придется за базар отвечать. Подозреваются все!
В сборник «Славянское фэнтези» вошли произведения Марии Семёновой, Андрея Валентинова, Елизаветы Дворецкой, Николая Романецкого и других известных авторов.Доблестные витязи, могучие чародеи и коварные злодеи, мастерски владеющие всеми видами оружия, вновь сходятся в смертельных поединках. Не на живот, а на смерть бьются за любовь прекрасных дев, счастье своих близких, ради славы или презренного металла, дающего власть над людьми и странами. Берегини смертельно ранят любовными стрелами, змии подколодные, летучие и плавучие стремятся извести человечий род, волхвы и ведуны бродят по градам и весям нашей и «параллельной» Руси, награждая, карая и милуя, когда по заслугам, а когда и потакая собственной блажи.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Морровинд вдохновил меня не только на прозу, но и на песни. Некоторые даже вошли в роман.