Эстер возмутилась:
— Ты видел меня и не сказал ни слова?
— Да, — отрезал он вдруг, совершенно взбешенный. — Увидев вас в буквальном смысле один на один, я поспешил выйти и поехал домой. Я все ждал, что ты расскажешь мне об этом. Ты же солгала — сказала, что была с Дэвидом и Тэлли. — Зеленые глаза Патрика превратились в глаза разъяренной пантеры.
— Так, значит, ты ждал моего признания, — вдруг произнесла Эстер с достоинством. — Решил подстроить мне ловушку?
Патрик подался вперед, сверля ее взглядом.
— Ты говорила, что с Гэлбрейтом все кончено. Так какого же черта ты обедала с ним, Эстер?
— Я не обедала с ним. — Она равнодушно пожала плечами. — Я уже говорила тебе, что обедала с Дэвидом и Тэлли. Тим вошел, когда мы пили кофе. Он упросил меня выслушать его наедине. Этот момент ты и застал — Тима Гэлбрейта, интересующегося, есть ли у него шанс. На что я ответила «нет». И сказала это дважды — в «Королевском оружии» и у дверей магазина на виду у всего города. Я задала ему хорошую трепку, припомнив водку, подлитую во фруктовый пунш, и отправила его восвояси. А не сказала тебе, потому что знала, как ты разозлишься. Можешь спросить у Дэвида, если не веришь.
Патрик смотрел на нее молча, сжав челюсти. Затем с облегчением вздохнул.
— Извини, Эстер. Я так ревную, и потом… когда ты ничего не сказала об этом, я подумал…
— Что ты подумал? — с любопытством спросила она. — Неужели вам не пришло в голову, господин юрист, что для встречи с Тимом я выбрала слишком многолюдное место? Не какое-нибудь уединенное местечко на отшибе, как ты, — язвительно добавила она.
— Если ты имеешь в виду «Бридкоут-холл», то в тот момент я пытался найти такое место, где не было бы полным-полно твоих друзей и знакомых.
— Нет, я имею в виду блондинку, с которой ты проводил время в одном удаленном от наших мест ресторанчике! Это было в четверг.
Патрик уставился на нее, не понимая, о чем она говорит. Затем откинул голову и захохотал, приведя Эстер в ярость. Она посмотрела на него с негодованием, затем встала из-за стола, оттолкнув стул с такой силой, что он опрокинулся. Патрик вскочил и поймал ее, сопротивляющуюся, неподатливую.
— Эстер, это была Лайли, — сказал он и слегка встряхнул ее. — Лайли Дикин.
Эстер немного остыла, но все еще смотрела на Патрика с подозрением.
— Это действительно была она?
— Я не обманываю, — серьезно ответил он, перестав смеяться.
— Почему же ты не сказал мне об этом? — потребовала она ответа.
Патрик медленно отпустил ее, отодвинув от себя.
— Я приехал в город как раз за этим. Но увидел тебя с Гэлбрейтом…
— Вот почему ты весь вечер был таким чужим. Ты ждал моего признания.
— Да. Кажется, это у Роберта Льюиса Стивенсона: «Самая страшная ложь часто произносится в молчании». — Он коснулся ее щеки и вздрогнул, когда она уклонилась. — Но как бы там ни было, никто из нас не сказал неправды. Это из-за мерзавца Гэлбрейта мы весь вечер были несчастны, а я — так целых два дня.
— Почему ты прямо не спросил меня о Тиме? — грустно пробормотала Эстер.
— Я хотел, чтобы ты сама мне рассказала.
Они смотрели друг на друга, и этот напряженный момент длился довольно долго.
— Я люблю тебя, Эстер, — в голосе Патрика слышалась нежность.
Эстер растаяла. От гнева ее не осталось и следа.
— Я тоже люблю тебя, Патрик.
Их словно притянуло друг к другу, и вот они уже стояли, обнявшись, и страстно целовались, стремясь смыть поцелуем боль сомнений. Казалось, этот поцелуй только что спас их от падения в бездну. Прошло немало времени, прежде чем Патрик смог наконец отпустить ее.
— Куда ты? — спросила Эстер, не желая отрываться от него.
— У меня есть кое-что для тебя, — сказал он, целуя ее в носик. — Это в машине.
Вскоре он вернулся с сумкой, в которой лежало что-то большое.
— Лайли одолжила мне вот эту вещь, — радостно сообщил он Эстер. — Только мы должны быть с ней осторожны и вернуть ее при следующей встрече в Эйвекоуте.
— Что это? — нетерпеливо спросила Эстер.
— Альбом Грейс Латимер. Она завещала его Лайли.
Они бережно раскрыли альбом.
— Лейтенант Латимер и его супруга, — сказала Эстер слегка охрипшим голосом. Она откашлялась. — Молоденькая Грейс была настоящей красавицей, правда?
Альбом был заполнен фотографиями лишь наполовину. После свадебных пошли фотографии молодоженов, снятые в Лонг-Уайватс в саду во всей его красе.
— Фотографий не так уж много, — разочарованно сказала Эстер, когда они дошли до пустых страниц. — Это все?
— Есть еще одна, — тихо произнес Патрик. — Открой последнюю страницу.
У Эстер дух захватило при виде последней фотографии. Ряды надгробий сиротливо белели на военном кладбище; на камне переднего ряда была выгравирована эмблема части и имя «Лейтенант В. X. Латимер, 1915».
— Бедная Грейс, — прошептала Эстер. Она осторожно закрыла альбом, положила на подушку рядом с собой и прижалась к Патрику. — Какая утрата! — Она устроилась у него на груди.
— Теперь ты понимаешь, почему я хотел показать его тебе дома, когда мы будем одни, — произнес он, крепко прижав ее к себе.
А Эстер вдруг нахмурилась.
— Если ты обедал с Лайли, кто же была та блондинка? Или Тим наврал?
— Нет, — усмехнулся Патрик. — Должно быть, его отец видел ее издалека. Лайли цепляется за уходящую молодость зубами и когтями. Она красится и носит парик из светлых завитых волос.
