Завоевание Ирана арабами - [8]
Шиитская позиция Йа'куби, которая в свое время была отмечена исследователями[48], внешне проявляется в том, что имена халифов Абу Бакра, Омара и Османа приводятся без соответствующей титулатуры. На освещение мусульманских завоеваний при Йездигерде III шиитская позиция автора не оказывает влияния. Факты военной истории Йа'куби излагает лаконично, без описания многочисленных поединков между героями. Там, где он считает нужным или возможным, автор сообщает об условиях договоров мусульман с местным населением, касается административно-хозяйственной деятельности наместников халифа в провинциях.
Йа'куби очень редко называет свои источники и почти никогда не дает параллельных версий событий (немногочисленные исключения сделаны им для датировки). Несмотря на краткость изложения, в его труде встречаются сведения, дополняющие информацию современных ему писателей или дающие иное истолкование известным историческим фактам.
Динавари. «Книга длинных известий»[49]. Описывая эпоху арабских завоеваний, автор IX в. Динавари пользуется в основном теми же источниками, что и его современники, но без ссылок на информаторов. Из множества версий он выбирает одну и дополняет ее массой интересных подробностей. Все события излагаются у него без вариантов, и часто приводятся данные, отсутствующие у других историков. Не исключено, что он приводил рассказы передатчиков без сокращений. Но в той же мере можно допустить и литературную обработку полученной им информации. В сущности, военная история мусульманских завоеваний в Иране сводится у Динавари к описанию наиболее ярких сражений (так, битве при Кадисии отводится пять страниц текста, в то время как о других, не менее важных событиях говорится вскользь, им посвящается всего несколько строк).
Раздел завоеваний автор завершает рассказом о гибели Йездигерда III. «На этом, — заключает он, — прекратилось царство персов; сейчас, когда они пишут свою историю, они датируют по нему»[50]. Эта фраза свидетельствует о знакомстве Динавари с иранской литературной традицией.
И в мусульманской истории автора занимают главным образом события, происходившие в Иране; о событиях в Сирии и Египте, даже очень значительных, он упоминает от случая к случаю. Это относится как к повествованию о военных походах мусульман на восток, так и к изображению распрей в Арабском халифате при Али ибн Абу Талибе. Сказанное выше свидетельствует в пользу мнения И. Крачковского об иранском происхождении Динавари.
Давая описание событий в хронологической последовательности, автор редко называет даты. По той же причине, очевидно, он не располагает материал по годам хиджры. Сочинение Динавари насыщено множеством имен, географических названий и цифровых данных, что имеет значение для сопоставления их с данными других источников.
Наряду с фактами военно-политической истории завоеваний в труде Динавари встречаются сведения социально-экономического характера, хотя их значительно меньше, чем в сочинении его современника Балазури.
Табари. «История пророков и царей»[51]. Значение летописи Табари, выдающегося ученого-историка второй половины ΙΧ — первой четверти X в., для изучения истории первых трех веков мусульманского мира невозможно переоценить. Об этом свидетельствуют как неоднократное использование его труда в качестве основного источника средневековыми авторами, так и усиленный интерес к его творчеству, проявляемый ориенталистами на протяжении последних ста лет. Компилятивный характер сочинения, сохранившего все доступные Табари версии событий, дает возможность наглядно представить многообразие традиций устных передатчиков информации и на основании этого определить направления критики первоисточников. Табари был последним в ряду историков-традиционалистов, которые тщательно перечисляли поколения информаторов и особо заботились о полноте иснадов, предоставляя возможность самим читателям разбираться в противоречивых версиях.
В то же время акцентирование на компилятивности произведения в значительной степени затушевывает творческий подход автора к исходному материалу. Табари не ограничивается простым заимствованием фактов из более ранних сочинений. Ужо в начале XX в. благодаря исследованиям Н.А. Медникова и К. Вельхаузена[52] стало известно о том, что Табари пользовался источниками довольно оригинально, выделяя в каждом из разделов своей «Истории» одного автора или же целую группу, которым он доверял больше; по выражению Н.А. Медникова, «выбирал себе руководителя». То отдает он предпочтение Мухаммеду ибн Исхаку, то Ибн Са'ду, то Вакиди, то Сайфу ибн Омару. Предпочтительную, со своей точки зрения, версию события Табари чаще приводит в начале рассказа и затем кратко упоминает о других версиях, воздерживаясь от категорических заключений.
Для соединения различных версий между собой Табари обычно прибегает к сравнениям вроде: «Сказал Абу Джафар, но его рассказ относительно Оболлы и ее завоевании противоречит тому, что…»[53]; «…что же касается Ибн Исхака, истинно, он рассказал о Джарире, Арфадже, Мусанне и убийстве Мусанной Михрана не то, что рассказал о них Сайф»
Константин Михайлович Базили, популярный в русских литературных кругах 30-х годов XIX в. автор «Очерков Константинополя», видный дипломат, друг Н. В. Гоголя, пожалуй, меньше всего известен своими трудами о Сирии (вслед за автором мы употребляем здесь историческое понятие «Сирия», имея в виду современные территории Ливана и Сирии). А между тем работы Базили о Сирии оставили значительный след в науке. Его книга «Сирия и Палестина под турецким правительством» была одним из первых в мировой литературе трудов по Новой истории Сирии, Ливана и Палестины.
В изданиях, посвященных истории Великой Отечественной войны, мало и неохотно рассказывается о битве советских войск под старинным русским городом Ржевом. Между тем под Ржевом полегло более двух миллионов человек – больше, чем под Сталинградом или в иных сражениях великой войны. Вину за такие огромные потери многие возлагали на Верховного главнокомандующего Сталина, обвиняя его в неумелом руководстве армией и стратегических просчетах.Однако время делает свою работу. Открытие архивов КГБ-ФСБ дало возможность понять и оценить триединый стратегический замысел советского командования: операции «Монастырь», «Уран», «Марс».
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.