Зависть - [50]
- Сжальтесь, сударь! - и Мари протянула к Давиду руки в умоляющем порыве. - Сжальтесь над моим сыном. Это лихорадка виновата…
- В шестнадцать лет, - пробормотал Давид.
- О, не бросайте нас! - воскликнула молодая женщина истерически, - она испугалась, что это разоблачение оттолкнет Давида от его благородного дела. - Увы, сударь, чем больше мое несчастье, чем оно безнадежнее, тем большую жалость оно должно вам внушать. О, я еще раз умоляю вас: не покидайте моего сына. Моя последняя надежда на вас. Что станется со мною, что станется с ним? И, кроме того, я уверена, что он был не в себе. Это случилось из-за лихорадки, из-за безумия!
Первое изумление прошло. Давид некоторое время оставался задумчивым, потом сказал:
- Успокойтесь, мадам, я далек от того, чтобы отказаться от исполнения своего долга - трудности меня только подстегивают.
Но не заблуждайтесь: Фредерик был в полном рассудке. Рано или поздно следствием ненависти должна была явиться месть.
- Ах, нет, нет! Я не могу поверить! - ужаснулась Мари.
- Напротив, уверьтесь, мадам, что Фредерик действовал в здравом уме. Это убеждение должно не тревожить вас, а успокоить.
- Успокоить?
- Конечно. Чего можно ждать от безумного? Какие доводы подействуют на него? Никакие, тогда как здоровый рассудок даже в минуты самого сильного возбуждения может уступить под влиянием каких-то чувств.
- Ах, месье, я вам верю. Увы, в несчастье полагаешься на самую слабую надежду.
- И еще мадам: ненависть Фредерика достигла своего предела. И потому не может прогрессировать дальше.
- Увы, сударь! Но какова может быть причина этой ненависти? Какие таинственные события привели Фредерика, некогда такого доброго и великодушного, к столь страшному решению?
- Тут, мадам, кроется загадка и, следовательно, опасность, так как ваш рассказ о прошлых событиях не пролил на эту тему никакого света. Мы видим действия, тогда как причина, их породившая, от нас ускользает, но раз мотив ненависти Фредерика неизвестен, значит то, что нас пугает и кажется окутанным тьмой, может неверно представлено нами. Поэтому надо проникнуть в эту тайну, к чему я приложу все усилия. Увы, мадам, я не хочу ни разочаровывать вас, ни давать обнадеживающих обещаний. Я буду изучать, наблюдать, стараться открыть эту тайну.
Заметив, что его слова вызвали подавленность молодой женщины, последовавшую за подъемом сил, вдохновленный надеждой, он взволнованно произнес:
- Полно, мадам, мужайтесь. Пока все зависит от вашей любви к сыну и от моей преданности делу, за которое вы позволили мне взяться. Много шансов у нас: такой молодой еще возраст Фредерика, ваша заботливость, моя бдительность во всех отношениях! Ах, а что было бы, если бы, как множество других несчастных, он был брошен без всякой поддержки во все случайности жизненного неведения, одиночества, нищеты - этих трех бичей, которые порождают столько преступников?
Мадам Бастьен, вздрогнув при этом, воскликнула!
- Ах, вы правы, месье. Мои слезы, мое отчаяние - почти оскорбление для несчастных, оказавшихся в гораздо более жестоких условиях.
Ведь случается, что матери умирают, оставляя детей на поживу этим бичам, о которых вы говорите и которые толкают на преступления.
- А вы, мадам, полны мужества и энергии. Вы каждый миг можете наблюдать за своим сыном, а он отличается умом и сердечностью.
- Да. Это так.
- Ничего, что великодушие и воспитанность его временно парализованы. Во время тяжкой болезни, от которой спас вашего сына наш друг, вы также видели Фредерика бледным, изнемогающим, удрученным. Несколько недель спустя, однако, он совершенно поправился и блистал больше, чем когда-либо, в сиянии молодости, силы и красоты. Почему бы этой новой болезни, одновременно моральной и физической, не иметь столь же счастливого исхода, как и первой? Кто вам сказал, что после всех этих испытаний и мучительной борьбы Фредерик в один прекрасный день не образумится и, может быть, даже превзойдет ваше ожидание?
Было столько убежденности, столько преданности в тоне Давида, на его мужественном и выразительном лине читалась такая нежность и острый интерес к Фредерику, такое решительное стремление спасти его, что Мари снова ощутила, как расслабляется ее сердце под влиянием неясной надежды.
Тогда в своей признательности за это неожиданное утешение она больше, чем когда-либо, восхитилась великодушием Давида и, невольно вспомнив грубую и оскорбительную недоверчивость своего мужа, она подумала: если бы не чувство сострадания, которое она и ее сын внушили незнакомому человеку, она была бы лишена из-за скупости и непонимания месье Бастьена средств для спасения сына, поскольку, не имея возможности путешествовать, она вынуждена теперь воспользоваться последним шансом.
Она сказала Давиду с сильным волнением:
- Все благодарности, с которыми я к вам обращаюсь, не смогли бы…
Давид не дал ей закончить:
- Без благодарностей! Вы ничем мне не обязаны, мадам. Наш друг читал вам мое письмо. Скажу вам еще, что в деле, которое я постараюсь совершить, я найду отвлечение от тяжелых дум и почту память своего брата, бедного юноши, о котором я сокрушаюсь.
Переиздание остросюжетного романа широко известного писателя Эжена Сю о нравах французского общества XIX века.
Роман известного французского писателя Эжена Сю «Парижские тайны» завоюет внимание читателей увлекательным сюжетом. Персонажи книги – люди парижских трущоб и выходцы из высшего общества. Сложные взаимоотношения героев, эгоизм и благородство являются лейтмотивом произведения, ставшего значительным явлением в литературе XIX века. «После короткого молчания вдова казненного сказала дочери: – Пойди и принеси дров; ночью мы приведем в порядок дровяной сарай… когда вернутся Николя и Марсиаль. – Марсиаль? Стало быть, вы и ему хотите рассказать, что… – Принеси дров, – повторила вдова, резко обрывая дочь. Тыква, привыкшая подчиняться этой железной воле, зажгла фонарь и вышла…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пасторальные, полные юмора сцены жизни в Голландии, которые сменяются захватывающими, удивительными по своей экзотике эпизодами злоключений юных влюбленных в дебрях колониальной Гвианы, — найдет читатель в романе Эжена Сю.Книга рассчитана на массового читателя.
Мари Жозеф Эжен Сю (1804–1857) — французский писатель. Родился в семье известного хирурга, служившего при дворе Наполеона. В 1825–1827 гг. Сю в качестве военного врача участвовал в морских экспедициях французского флота, в том числе и в кровопролитном Наваринском сражении. Отец оставил ему миллионное состояние, что позволило Сю вести образ жизни парижского денди, отдавшись исключительно литературе. Как литератор Сю начинает в 1832 г. с авантюрных морских романов, в дальнейшем переходит к романам историческим; за которыми последовали бытовые (иногда именуемые «салонными»)
В популярном романе известного французского писателя Эжена Сю (1804–1857) даны картины жизни богачей и бедняков — высшего света и «дна» Парижа. Многоплановое повествование, авантюрный увлекательный сюжет романа вызывают неизменный интерес многих…Маркиз де Сомбрей случайно покалечил рабочего, переходившего улицу перед его каретой. Маркиз благороден и отдает на лечение бедняги кошелек с золотом. Но раненый умирает, а его дочь прелестна, и сразу же появляются желающие воспользоваться ее красотой. Маркиз не может допустить, чтобы его друг использовал девушку как проститутку.
В книгу еврейского писателя Шолом-Алейхема (1859–1916) вошли повесть "Тевье-молочник" о том, как бедняк, обремененный семьей, вдруг был осчастливлен благодаря необычайному случаю, а также повести и рассказы: "Ножик", "Часы", "Не везет!", "Рябчик", "Город маленьких людей", "Родительские радости", "Заколдованный портной", "Немец", "Скрипка", "Будь я Ротшильд…", "Гимназия", "Горшок" и другие.Вступительная статья В. Финка.Составление, редакция переводов и примечания М. Беленького.Иллюстрации А. Каплана.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.