Завидная наша судьба - [38]
В шестом часу утра, разделившись на два отряда, мы тронулись на юг. Шли параллельными колоннами в стороне от дорог. Лошадей, на которых сидели раненые, вели в поводу. Впереди пешая разведка. В темноте подошли к железной дороге. Переваливаем через насыпь.
Она высокая и крутая. Лошади скользят, падают. Да и не все люди могут удержаться на ногах. Враг, видимо, услышал шум. Едва мы отошли от насыпи, спереди и с флангов ударили автоматы и пулеметы.
— Товарищи, вперед! Ура!
Послышалось «ура» и слева — это пробивалась наша вторая колонна.
Через несколько минут вспышки впереди прекратились. Мы поняли, что прорвались через заслон, хотя так и не встретили ни одного гитлеровца: наверное, разбежались в стороны. А с флангов и тыла все еще трещат пулеметы и автоматы. Беспрерывно взвиваются ракеты. Связи с левой колонной нет. Посылаю связных. Вернувшись, они доложили, что левая колонна входит в лес в пяти километрах севернее Стогово и там будет ждать моих распоряжений. Мы тоже поворачиваем в этот лес. Вскоре обе колонны соединились. Наступал рассвет. День решили пробыть в лесу — привести себя в порядок, попытаться связаться с армией генерала Ершакова. Две пешие разведпартии уходят в поиски. Организовали охранение.
Люди дрожат от сырости и холода. Пришлось, когда рассвело, разрешить развести костры — по одному на пятнадцать — двадцать человек, но обязательно из сухих сучьев, чтобы не было дыма.
К полудню люди обсушились и отдохнули. Выглянуло солнце. Настроение стало улучшаться. Появилась надежда на соединение со своими. Мы считали, что части 20-й армии ведут бои в окружении где-то южнее Стогово. Правда, шума боя не было слышно, но это нас не смущало. Приказал начальнику штаба взять на учет и оформить всех примкнувших к нам товарищей. Их уже более шестисот, причем люди продолжают прибывать и в одиночку и группами. Они из разных родов войск, с разных должностей, с разными званиями — от рядового до генерала. Конники нашей 45-й кавдивизии уже стали растворяться в этой разношерстной массе, но все-таки пока являются костяком, поэтому мы по-прежнему называем себя сорок пятой кавалерийской.
Осмотрели лошадей. Насчитали сто восемьдесят, а здоровых среди них только двадцать две. Остальные ранены, некоторые чудом держатся на ногах. У нас нет возможности возиться с ними. Оставлять их врагу тоже не можем. Многих раненых животных пришлось пристрелить. После этого тяжелого акта у нас не осталось и полусотни лошадей.
Умер от раны в живот начальник разведки дивизии Гавронский. Его ранило ночью при переходе через железную дорогу. Он ужасно страдал, бредил, все звал детей и жену. Смерть Гавронского омрачила нас. Настроение испортилось еще больше, когда возвратилась разведка и доложила о тяжкой судьбе армии генерала Ершакова. С разведчиками пришли несколько командиров и красноармейцев этой армии. Они рассказали о тяжелом бое, который разгорелся здесь недавно. Мы побывали на том страшном месте. Развороченная земля усеяна трупами наших и немцев. Здесь же исковерканные повозки, орудия, машины. Раненые лошади, с низко опушенными головами бродят по мертвому полю. А вокруг зловещая тишина. Уцелевшие группы бойцов и командиров уже ушли, чтобы пробиться к своим.
Во второй половине дня наблюдатели донесли, что к лесу со всех сторон движутся гитлеровцы на мотоциклах, автомашинах и в пеших боевых порядках. Было также замечено, что минометные батареи противника занимают огневые позиции. Таким образом, мы оказались еще раз окруженными. Подав команду «К бою!», я начал организовывать прорыв. План был прост: с наступлением темноты внезапно атаковать немцев на одном из наиболее выгодных направлений и бегом преодолеть занятую ими зону. Чтобы не растерять людей, решил пробиваться колонной, построенной по двадцать человек в ряд с интервалами в три — пять шагов между бойцами. По моему сигналу первые два ряда и все фланговые, подойдя к опушке леса, должны открыть огонь из автоматов и с криком «ура» броситься вперед. Для удобства управления расположился со своими заместителями и помощниками в центре первых трех рядов.
Уже стало смеркаться, когда мы были готовы к броску.
И вдруг через громкоговорители с немецкой стороны раздались слова: «Рус! Сдавайсь! Ви ест окружены крупными немецкими частями. Вам капут. Сдавайсь!»
В первую минуту многие растерялись. В такой ситуации могла возникнуть и паника. Понимая это, я громко скомандовал: «Вперед, товарищи! Огонь! Ура!»
Вся масса людей, будто очнувшись, с криком «ура» бросилась вперед, открыв шквальный автоматный огонь.
Через час мы уже приводили себя в порядок на лесной поляне. Потерь почти не было. Внезапность и быстрота сделали свое дело.
Собираю командиров и политработников. Советуемся, что делать дальше. Одни предлагают разбиться на группы по восемь человек и прорываться каждой самостоятельно.
— Хотите, чтобы нас, как цыплят, перехватали поодиночке? — возражают другие.
Кладу конец спорам. Мое решение: всем быть вместе и пробиваться организованно, силой.
Именем Родины обязываю всех безоговорочно выполнять мои приказы.
Тут же решили и организационный вопрос. Вместо полков и эскадронов были созданы отряды. Назначены командиры и комиссары.
Документальная повесть о пребывании поэта Александра Яшина в качестве политработника на Волжской военной флотилии летом и осенью 1942 г. во время Сталинградской битвы.
Командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири во время Гражданской войны в России генерал Уильям Грейвс в своих воспоминаниях описывает обстоятельства и причины, которые заставили президента Соединенных Штатов Вильсона присоединиться к решению стран Антанты об интервенции, а также причины, которые, по его мнению, привели к ее провалу. В книге приводится множество примеров действий Англии, Франции и Японии, доказывающих, что реальные поступки этих держав су щественно расходились с заявленными целями, а также примеры, раскрывающие роль Госдепартамента и Красного Креста США во время пребывания американских войск в Сибири.
Ларри Кинг, ведущий ток-шоу на канале CNN, за свою жизнь взял более 40 000 интервью. Гостями его шоу были самые известные люди планеты: президенты и конгрессмены, дипломаты и военные, спортсмены, актеры и религиозные деятели. И впервые он подробно рассказывает о своей удивительной жизни: о том, как Ларри Зайгер из Бруклина, сын еврейских эмигрантов, стал Ларри Кингом, «королем репортажа»; о людях, с которыми встречался в эфире; о событиях, которые изменили мир. Для широкого круга читателей.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Воспоминания генерала армии Алексея Семеновича Жадова рассказывают о годах Великой Отечественной войны. Свою военную службу советский военачальник начал простым красноармейцем еще в 1919 г. К началу Великой Отечественной войны Алексей Семенович был командиром корпуса, позже стал начальником штаба армии. В ходе Сталинградской битвы А.С.Жадов был назначен командиром 66-й армии, позже переименованной в 5-ю гвардейскую армию. Вместе с армией генерал-полковник Жадов прошел от Волги до Праги. На страницах своих воспоминаний военачальник рассказывает о том, как ковалась победа, разбирает различные боевые операции, дает точные характеристики своим сослуживцам и советским полководцам.
Автор этой книги — известный советский военачальник, прошедший большой боевой путь. В годы Великой Отечественной войны В. И. Казаков командовал артиллерией корпуса, армии, фронта. В своих воспоминаниях он делится с читателем впечатлениями о битвах под Москвой и на Волге. С любовью пишет о боевых друзьях — генералах и офицерах, о мужестве солдат. Больше всего в книге рассказывается об артиллерии, которой В. И. Казаков посвятил десятки лет своей жизни Книга рассчитана на широкие массы читателей.
Иван Васильевич Болдин прошел в рядах Советской Армии путь от солдата до генерала, участвовал в первой империалистической, гражданской и Великой Отечественной войнах. Большую часть своей книги «Страницы жизни» автор посвятил воспоминаниям о событиях Великой Отечественной войны, которая застала его на западной границе нашей Родины. Сорок пять дней провел генерал Болдин во вражеском тылу. Собранные им отряды советских войск храбро дрались и в конце концов прорвались к своим. В дальнейшем, командуя 50-й армией, автор участвовал в героической обороне Тулы, в освобождении Калуги, Могилева и многих других советских городов и сел. И.
На западных рубежах Отчизны застала война майора Н. Н. Beликолепова, влюбленного в свое дело командира-артиллериста. Ко дню великой Победы генерал-майор артиллерии Н. Н. Великолепов пришел во главе артиллерийской дивизии прорыва. Он участвовал в битве под Москвой, освобождении Смоленщины и Белоруссии, в боях на землях Польши, Венгрии, Австрии. Его память сохранила сотни героических подвигов, совершенных артиллеристами, которым и посвящается эта книга, рассчитанная на массового читателя.