Завет стали - [205]

При мысли о том, что он собирался сделать, его пронзило чувство вины. Но, возможно, со временем она поймет, что его решение было лучшим для них обоих.

– Ты так вырос, – сказала Корал. Она глянула ему через плечо, очевидно, завидев Аню. – И прибыл в сопровождении прекрасной эльфийки.

Синдер выдавил слабую улыбку.

– Это я сопровождаю ее. А не наоборот.

Корал подняла брови.

– Мне стоит ревновать? – поддразнила она.

У нее не было причин ревновать, но Синдер не стал этого говорить. Он все еще не мог разобраться в щупальцах дилеммы, которая занимала его мысли последнюю неделю или даже больше. Он столько времени пытался подобрать слова, которые скажет Корал, но так и не смог их придумать.

Из-за его молчания радостная улыбка Корал угасла. В ее глазах вспыхнуло осознание вкупе с мудрым пониманием.

– Ты думаешь, что сегодня разобьешь мне сердце, Синдер Шейд?

Он резко поднял на нее взгляд и недоуменно нахмурил брови. Откуда она узнала? Он еще ничего ей не сказал. Должно быть, удивление было написано у него на лице.

Корал взяла его за руки.

– Тебя не было целый год, и все это время я много думала о нас. Обо мне. О тебе… – Она покачала головой. – Ты и я… Это был лишь сон. Хороший сон, но мы слишком разные.

В горле поднялось радостное облегчение. Его охватило недоверие. Корал думала так же, как он. Она понимала, почему они не могут быть вместе. Понимала и была с этим согласна. Бремя нежелания ранить ее камнем упало с его плеч, и Синдеру захотелось рассмеяться. Все те часы, что он потратил на переживания… Оказывается, не стоило и думать об этом.

Однако ему не удалось выдавить улыбку. Он испытал облегчение, да, но было и чувство потери, потери того, что могло бы быть, потери женщины, с которой он когда-то хотел провести жизнь.

– Когда ты поняла? – спросил он.

– Много месяцев назад, – сказала Корал, снова улыбаясь. – Ты прекрасный человек, Синдер, но тебе не суждено остаться здесь. Не суждено сидеть в клетке в Быстромечии.

– Нет ничего плохого в том, чтобы жить в Быстромечии. И это не клетка.

– Нет, не клетка. По крайней мере, для некоторых из нас. Для некоторых из нас Быстромечие – наш дом, но это не твой случай, не так ли? Для тебя Быстромечие стало бы тюрьмой. И ты это знаешь.

На самом деле Синдер не знал. Он никогда об этом не задумывался, но задумался сейчас. Понадобилось всего несколько мгновений, чтобы осознать, что Корал права. Быстромечие действительно было слишком маленьким. Как и Третий Директорат. И Ревелан. Его дело, его призвание было обширнее любого города. И ему лишь хотелось понять истинную природу этого дела.

– Впереди тебя ждут битвы и войны, – сказала Корал. – Понадобится вся твоя храбрость, чтобы их пережить.

Синдер опустил голову, потрясенный милосердием Корал. Он не мог смотреть в ее понимающие глаза, но она подняла его голову и обхватила его лицо руками.

– Я тебя отпускаю, – сказала она. – Живи своей жизнью. Не думай об этом.

Это были смелые слова, но когда Синдер заглянул ей в глаза, у него сжалось сердце. Корал была храброй, но она лгала. Он видел правду. Ужасная боль потери омрачала ее взгляд. Мучительное осознание, понимание того, что он не для нее. И несмотря на это, она позволяла ему покинуть ее со спокойной совестью.

Корал… Чего бы он ни достиг в жизни, Синдер понимал, что никогда не будет ее достоин.

Должно быть, она увидела что-то в его глазах, потому что ее черты исказила полная печали тоска. Но она ничего не сказала. Корал смотрела на него так, словно хотела запечатлеть в памяти каждую черточку его лица, запастись воспоминаниями, которых хватило бы на целую жизнь. Она притянула его к себе и поцеловала в губы нежным, крепким поцелуем, полным сдерживаемой тоски.

– Наш последний поцелуй, – прошептала она, улыбаясь, несмотря на очевидное горе и скорбь. Одна-единственная слеза скатилась по ее точеной скуле, и руки ее опустились. Корал сделала шаг назад. – Прощай, Синдер Шейд.

Синдер молча смотрел, как она уходит. Он не станет окликать ее и дарить ложную надежду. Не станет бесчестить ее храбрость. Он смотрел, как она уходила, и чувствовал больше пустоты внутри, чем в пустой оболочке, считал себя более жестоким, чем злобное дитя. Ему хотелось, чтобы его жизнь была другой. Чтобы он был другим.

Войны и битвы.

Он развернулся и пошел обратно к Ане.

* * *

В обычной ситуации Аня промолчала бы, но боль на лице Синдера вынуждала ее высказаться. И все же она мешкала. Он был всего лишь человеком. Стоило ли утруждаться? Ее нерешительность продлилась меньше секунды.

– С тобой все будет хорошо?

– Я буду в порядке, – произнес Синдер бесцветным голосом.

Аня подняла на него взгляд, задаваясь вопросом, о чем он думал и хотелось ли ей узнать больше?

– Похоже, это был непростой разговор.

Синдер вздохнул.

– Так и есть. Корал была – и все еще остается – особенным человеком для меня, но нам не суждено быть вместе. Я должен был сказать ей это сегодня. Должен был сообщить, чтобы она не ждала меня. Чтобы двигалась дальше и нашла счастье… Но она и так знала, что я собирался сказать, – с горькой иронией закончил он.

На его лице было написано такое горе, что Аня уже начала тянуть к нему руку, чтобы утешить, но в последний момент вспомнила о своем положении. Поколебавшись, принцесса предотвратила это ужасное нарушение приличий и опустила ладонь. У нее нет права утешать его. Ни у одной эльфийки нет такого права. Синдер был человеком. Она – нет. Ее истинное прошлое ничего не меняло. Она не может позволить себе забыть, кем является сейчас.