Завет стали - [140]

Синдер сидел в общей гостиной вместе с остальными первокурсниками. В камине ярко горел огонь, и он смотрел на погоду, особенно на снегопад, с неприязнью. Он был рад оказаться в четырех стенах, где тепло и сухо, особенно после нескольких последних дней.

Первокурсники начали готовиться к Первичному Испытанию, которое обычно проводилось в Кинжальных горах, куда их отправят в конце года. Подготовка началась на прошлой неделе, когда их отправили в горы к северу от Третьего Директората, где они встали лагерем и тренировались небольшими отрядами. Было мокро, пасмурно, дул порывистый ветер, по небу бежали тучи, и лил ледяной дождь.

Синдер это ненавидел. Он не любил скверную погоду. Ни капельки. Но опять-таки, что он мог с этим поделать? Жаловаться было бесполезно, так что он задвинул недовольство куда подальше и старался как можно лучше выполнять свои обязанности. Сейчас он был рад снова оказаться в академии, несмотря на то, что уже через месяц он вместе с остальными опять отправится обратно. Возможно, к тому времени немного потеплеет.

Синдер рассеянно дергал струны мандолины, пока остальные обсуждали недавний поход в горы. В тот самый миг порыв ветра ударил в ставни, впуская в общую гостиную холодный воздух, и он содрогнулся. Черт бы побрал зиму.

– Боунс – жертва аборта, – объявил Шриови. – Вот обязательно было нападать на Ишмая и Рориана?

Боунс запротестовал:

– Да брось. Откуда мне было знать, что меня некому прикрыть?

– Надо было посмотреть направо и налево, макака ты эдакая, – огрызнулся Шриови.

– Но рядом был Дериус.

– Меня убил Горячая Голова, – сказал Дериус. – Ты что, не заметил?

– Как Горячей Голове удалось убить гнома? – спросил Джория.

Гандхарванец крутил в руках нож – очевидно, привычка, которую он приобрел дома.

– Мне помогли, – сказал Синдер. – Это была идея Рориана.

Он хотел перевести внимание и похвалы в сторону горца из Ракеша, который на данный момент имел низший рейтинг среди первокурсников.

– Эта идея пришла в голову нам обоим, – поправил его Рориан. – Одновременно.

– Но что насчет Шриови? – сказал Боунс. – Он был справа от меня.

– Пока Джозеп не встал у меня на пути, – ответил Шриови.

– Он должен был тебя задержать, – объяснил Рориан.

– И ему это удалось, – подтвердил Шриови. – Я прикончил его, но к тому времени ты уже погнался за Рорианом, даже не заметив, что Ишмай подобрался к тебе с фланга.

– И что теперь, я должен был вспомнить о том, что Рориан умен? – с вызовом проговорил Боунс. – В пылу битвы?

– Разумеется, должен был, – сказал Синдер. – Или ты не обращал внимания? Команда Рориана всегда выигрывает, когда мы тренируемся небольшими отрядами. Он лучший тактик среди нас. И Джория не сильно от него отстает.

Джория сходил в свою комнату, и теперь вернулся в гостиную с таблой[12] в руках. Он сел рядом с Синдером. Они были единственными музыкантами среди первокурсников.

– Что хочешь сыграть? – спросил он Синдера.

– Как насчет «Танцевать ли ей одной»? – Это была гномья песня о любви.

Джозеп кивнул.

– Стойте, – сказал Боунс оторопело. – Я думал, что тактиком был Синдер.

– Синдер – хороший тактик, – сказал Дериус, – но ему далеко до Рориана.

– Черт побери, – пробормотал Боунс. – Слишком много всего приходится держать в голове. Просто покажите мне, кого нужно убить, и с меня этого достаточно.

У Рориана на лице появилось довольное выражение.

– Ну, я, конечно не Генка, не Закатный Князь. Слышал, как только наступит весна, он пойдет на Зоместх.

– Пусть и остается в княжествах Закатного Солнца, – пробормотал Ишмай. – Не хочу сражаться с гением стратегии.

– Готов поспорить, он не остановится, пока не завоюет все Княжества Закатного Солнца, – добавил Рориан.

Синдер заметил, что Шриови обменялся обеспокоенными взглядами с Дериусом. Он пожал плечами. Мысли о Закатном Князе беспокоили его, и он не хотел думать об этом, по крайней мере, сегодня.

Он привлек внимание Джозепа, дав ему знак, чтобы он задал ритм, и они заиграли.

– У-у-у! – объявил Шриови, лишь заслышав первые ноты. – Не хочу слышать ничего слезливого. Сыграйте что-нибудь веселое. Застольную песню.

Синдер закатил глаза, убедившись, что Шриови заметит.

– Тебе нравится хоть что-нибудь помимо застольных песен?

– Зачем портить то, что и так идеально? – спросил Шриови с неиронично напыщенным выражением лица.

Подобная заносчивая манера не вязалась с его нормальным поведением, и вся комната взорвалась смехом.

– Что? – потребовал ответа Шриови.

Синдер покачал головой, все еще усмехаясь, но к удовольствию гнома затянул другую мелодию, застольную песню. Джозеп ее знал и задал новый ритм.

Вскоре комната наполнилась голосами людей и гномов, поющих похабную песню о слуге и компании служанок, совершенно замучивших юношу: девушки постоянно давали ему непристойные обещания, которые не сдерживали.

Когда Синдер и Джозеп закончили петь, остальные с энтузиазмом зааплодировали.

– Сыграйте «На тихом лугу»? – попросил Варк, как только аплодисменты умолкли. – Мне она нравится.

– Еще одна песня о любви, – пожаловался Шриови.

– Нет, это не так, – сказал Синдер. – Это песня о разбитом сердце и потере. – Он обратился к Джозепу: тот не знал эту песню. – Она играется вот так.