Завет стали - [138]

– Что ты наделал? – спросил Боунс. – Принцесса выглядела не слишком счастливой, когда вы закончили танцевать.

– Она была похожа на напуганного кролика, – сказал Рориан с набитым ртом.

– Я ничего не сделал, – запротестовал Синдер.

Боунс посмотрел на него с жалостью.

– Ну, учитывая, как быстро она оставила тебя на площадке, должно быть, что-то ты все-таки сделал.

– Честно, ничего я не делал.

– Как бы там ни было, – сказал Дептх, – думаю, ее брат этого не одобряет. – Он указал на Эстина, яростно хмурившегося в их сторону.

У Синдера сердце ушло в пятки.

– Просто великолепно.

* * *

Аня в одиночестве стояла на балконе, примыкавшем к бальной зале, в тени и частично скрытая высокими кустарниками, украшавшими один из углов выложенного кирпичом пространства. Фулсом царил над безоблачной ночью, и его золотые лучи подчеркивали дворец и его территорию ярким светом. Воздух застыл: не было ни ветерка, добавлявшего прохлады и без того холодной погоде, и ночь была тихой, за исключением бормочущих парочек, прогуливавшихся по саду внизу или беседовавших на балконе.

У Ани изо рта мягко, клубами шел пар, когда она глубоко дышала в попытке взять под контроль скачущие мысли.

Танец. Воспоминания. Это не может быть правдой. Она не позволит.

Она Аня Аруэн, и она уже давно позабыла свою прошлую жизнь. Она смирилась с отсутствием мужа, с потерей детей и семьи. Та, другая женщина, которая время от времени смотрела ее глазами, уже давно умерла. Она уже давно не задавалась сложными вопросами о своем существовании. Она уже давно не беспокоилась о том, что значили обрывочные воспоминания. Она уже давно не раздумывала о природе своей сущности. Не задавалась вопросами о своей истинной природе. Была ли она реальным человеком или лишь чьей-то выдумкой? В конце концов, что такое человек, если не совокупность воспоминаний? И если это так, значило ли это, что и Анина сущность обрывочна?

Она убедила себя в том, что все эти вопросы неважны, и отчаянно хотела верить в то, что они неважны. Отчаянно желала забыть о них.

Но они не оставляли, беспокоили разум, словно чесотка, от которой невозможно избавиться, и сегодня вся та ложь, что она себе говорила, все притворство о том, что потеря памяти не имела для нее значения, была разоблачена как фальшивка, как она всегда и чувствовала.

Все из-за танца с Синдером. Он удивил ее, сперва показав себя неумелым партнером для танцев, а затем превратившись в безупречного. Но дело было в его последнем маневре. Простые шаги, завершившиеся наклоном.

Эти движения разожгли в Ане воспоминание, воспоминание из первой жизни. Она вспомнила, как танцевала со своим почившим мужем, и как он произнес ее имя.

«Джессира».

Глава 27

Через несколько недель после Зимнего Фестиваля Синдер возвращался в Кратх-хаус из библиотеки, отвлеченно витая в облаках. Он спустился с небес на землю, когда заметил монстра, крадущегося по плацу. Синдер резко остановился, и его рука тут же метнулась к шоку, который он всегда носил с собой. Он успокоился лишь тогда, когда огляделся вокруг и понял, что больше существо никого не взволновало.

Синдер моргнул. Стоп.

Что я на самом деле вижу?

Спустя несколько секунд, потраченных на наблюдения, он получил ответ на свой вопрос. Это не монстр. А тролль.

Сплетенное существо не было таким же высоким, как якшин, но излучало мощную, как у глыбы, силу, отчего казалось таким же массивным, как и горы, окружавшие Третий Директорат. Оно было одето в одну лишь набедренную повязку, а остальное тело покрывал короткий мех серо-коричневого цвета, как у древесной коры, и черты его были столь же грубыми. Нависшие брови, выдающиеся, словно горный хребет, над носом, торчащим вперед, как глыба из земли, и грубая лопатоподобная челюсть. Из висков выходили закрученные, как у овна, рога. Длинные темные волосы были собраны в конский хвост. Тролль опирался на посох, который был выше Синдера. Он использовал его в качестве трости, и с каждым шагом отбивал четкий ритм.

Синдер смотрел, изумленно разинув рот, и лишь спустя несколько мгновений заметил, что возле тролля шагают люди. Двое. У них была совершенно незапоминающаяся внешность, за исключением темных глаз, которые были круглее, чем у обычных жителей Ракеша. Безжизненные, коротко стриженные мышино-каштановые волосы. Самые обыкновенные черты лица – не уродливые, но и не красивые. А еще средний рост и телосложение. Но что привлекло внимание Синдера, так это их манера держаться. Они скорее крались, нежели шагали, и у обоих было опасливое, злобное выражение лица. Их руки были прикованы к мечам, висевшим на бедрах. Самым странным было то, что эльфы им кланялись, явно выражая почтение. А может, даже страх.

Кто эти люди? Воины ракиши из Бхарата? И что насчет троллей? Синдер мало знал о них. Считалось, что они были вершителями правосудия и могли ходить, где заблагорассудится. Сейчас тролль шагал прямо к центру плаца, к навечно замороженному телу Гарада Лалла.

Любопытство взяло верх над Синдером, и он проследовал за троллем. Хотел узнать о нем больше. Покалывание в глубине души говорило о том, что следует доверять их расе и по возможности заключать с ними дружбу. Он также хотел больше разузнать об этих людях. Почему ему казалось, что эльфы их боятся?