Завет Христа - [127]

— И тогда вы отнесли в безопасное место своего друга, профессора и даже женщину, которая хотела вас убить.

Том кивнул. Он предпочел умолчать о том, что стрелял в женщину.

— А эти свитки? Профессор сказал, где он их прячет?

— Нет, — ответил Том.

— А вы знаете, где они?

Том прикусил губу.

— Наверное, они сгорели вместе с хижиной.

Буковски выключил диктофон.

— Это очень запутанная история. Поймите меня правильно: мне придется посадить вас в камеру до выяснения всех обстоятельств. Как я слышал, из больницы вас выпишут завтра. Затем вас отвезут в Мюнхен. Но одно я вам обещаю: если все действительно произошло таким образом, как вы мне тут рассказали, тогда скоро вы снова станете свободным человеком.

— Мне нужно срочно позвонить, — сказал Том, увидев, что Буковски собирается встать.

— Да? И кому же?

— Своей подруге. Она, наверное, уже волнуется, я ей давно не звонил.

— Она здесь, в этом районе?

Том покачал головой.

— В Париже.

— Мне очень жаль; я могу распорядиться, чтобы вашим близким сообщили, что вы у нас. Но не больше. Пока все не выяснится, существует опасность сокрытия следов. Понимаете?

53

Главный вокзал Берхтесгадена, Бавария…

Ортлиб направил полицейский автомобиль на стоянку прямо перед вокзалом Берхтесгадена. Буковски, сидевший на месте рядом с водителем, закрыл мобильный телефон. Он поговорил со своим участком и распорядился, чтобы они связались с израильским консульством. Нужно было достать ДНК предположительной жертвы убийства у горы Вацманна, профессора Хаима Рафуля. Если Томас Штайн не наврал на этот счет, то труп скоро перестанет быть безымянным. Кроме того, израильские полицейские должны установить, действительно ли некий профессор Хаим Рафуль принимал участие в раскопках в Иерусалиме вместе с доктором Мошавом Ливни и Томасом Штайном.

— Ну, коллега, — сказал Буковски, когда Ортлиб выключил двигатель, — вы верите нашему свидетелю из больницы?

Ортлиб повернулся боком, положил подбородок на руку и задумчиво посмотрел через лобовое стекло.

— По-моему, парень был достаточно убедителен, — ответил он. — Возможно, это очень близко к правде.

Буковски улыбнулся.

— Я не сомневаюсь, что он рассказал нам почти всю правду. Несколько деталей можно на самом деле просто проверить. Но я думаю, он не все нам рассказал. Прежде всего, он обманул нас в том, что касается его участия в перестрелке и ценных документов.

— Вы считаете, он член банды, которая интересуется древними свитками и артефактами?

Буковски скривил рот и покачал головой.

— Нет, я думаю, что он действительно участвовал в раскопках, но знает больше, чем хочет нам рассказать. Нужно будет взяться за него еще разок.

— А что теперь?

— Камеры хранения, — ответил Буковски и отстегнул ремень безопасности. Он вышел, но не успел захлопнуть дверь, как зазвонил мобильный телефон. Он ответил на звонок. Беседа оказалась короткой: он произнес лишь несколько «да» и «гм». Когда он повесил трубку, то повернулся к Ортлибу, который стоял возле места водителя и нетерпеливо ждал, когда Буковски закончит разговор.

— Звонили криминалисты, — сказал Буковски. — Они нашли хозяина отпечатков в «мерседесе». Я был прав. Машину брали Фабрицио Сантини, тот самый Дьявол, и его друг Марсель Марден. Кроме того, они выяснили личность женщины. Ее зовут Мишель ле Бланк, она из Сент-Максима, это на юге Франции. Она находится в международном розыске по подозрению в совершении нескольких преступлений. Она была подругой Мардена.

— Разве это не еще одно доказательство того, что Штайн говорит правду? — спросил его Ортлиб.

— Да, но, как я уже говорил, он не рассказал нам все, хотя в том, что касается нападения, я ему верю. Марден и Сантини, похоже, убили еще и священника церкви в Висе, и монаха в монастыре Этталь, чтобы подобраться к плану расположения могилы тамплиера в Иерусалиме, который старик-профессор дал монахам для перевода. И убийство в Вацманне тоже на их совести.

— Но они оба мертвы, в живых осталась только женщина.

— Тогда давайте проверим, подходит ли ключ к одной из камер хранения.

И они вошли в здание вокзала. Ортлиб шел впереди. Камеры хранения находились напротив касс. Буковски достал из кармана ключ и передал его Ортлибу.

— Я, похоже, немного волнуюсь, — заметил полицейский. — Ячейка восемнадцать, если не ошибаюсь.

Ортлиб сунул ключ в замок и повернул его. Раздался щелчок.

— В яблочко! — воскликнул он.

Он открыл дверцу, и Буковски увидел металлический контейнер.

— Ну-ка, посмотрим, — произнес он, доставая контейнер из ячейки. Он открыл замки и увидел сверток, замотанный в черную фольгу. Рядом с ним лежал коричневый конверт. Буковски поднял сверток.

— Похоже на вакуумную упаковку, — пробормотал он. — Думаю, лучше ее не открывать. Если я правильно представляю, то там внутри очень старые свитки, и они очень восприимчивы к воздуху и дневному свету. Лучше открыть их в лаборатории.

Ортлиб указал на конверт.

— А вот сюда вполне можно заглянуть.

Буковски кивнул и достал конверт. Вскрыл его. Там лежала папка. Буковски пролистал лежащие в ней бумаги. Среди них оказались чертеж могилы, общий план и несколько фотографий с раскопок.

— Штайн говорит правду, — заметил Ортлиб.