Завещание мужества - [15]
Въезжаем в Прагу. Пригород Жижков. Есть разбитые дома. В центре, на площади Вацлава, не проехать. Толпы и демонстрации. А в парке еще постреливают перепуганные гестаповцы. Радушье огромное. Все хотят пожать руку, приглашают к себе. Вот старый украинец. Он из-под Львова, флейтист. Здесь живет давно. Уже выходит газета молодежная. Шапка — «И тот, кто с нами по жизни шагает, тот никогда не пропадет».
Едем в район Бубенеч. Вот здесь жил турецкий посланник, а здесь — американский. Его нет. Есть жена, высокая блондинка, и чех-шофер. Она говорит:
— Я знаю одну только русскую фразу: «Смерть немецким захватчикам!» — Произносит это с левитановским акцентом.
Бубенеч утопает в цветах, сирени, тополях.
На одной из улиц на постаменте бюст Гитлера. Чехи бьют его палками и камнями. Город. Много зелени. Аллеи и скверы. Дома почти все новые — светлые, мебель простая и прочная.
Возле полиции сидят на тротуаре итальянцы в немецкой форме. Это пленные.
В магазине мне говорила чешка, что немцы еще где-то воюют. Трудно привыкнуть, что уже нет войны.
11 мая возле парламента хоронили погибших 10 мая, после войны. Ст. л-т Глазков, капитан Семенов. Зелень, цветы, слезы чешек.
Хороним полковника Сахарова. Чехи брали на память горячие гильзы от крупнокалиберного пулемета. Это память о храбрых и об освобождении.
Вечером еще продолжали идти машины, обозы, танки. Все происходило так же, как вчера. Только уже появились наши регулировщицы. Побывали в ресторане «Шроубек». Душно, и все по карточкам. Слышен голос нашего солдата:
— Русский табак лучше всех: английских, турецких, немецких.
Возвращаются из лагерей и тюрем. Вот идут четверо в полосатых костюмах. Вечером встретил две колонны французов и бельгийцев. Идут из лагерей. «Наздар!» — кричат им чехи.
Нас возит чех. Вдруг к машине бросается прохожий, хватает его и кричит. Рядом идут танки, и ничего не слышно. Потом: «Немец! Немец!» Он душит его. Шофер повторяет испуганно: «Я чех!» Он действительно чех, но возил немца. А его сосед, этот бухгалтер, видел и теперь жаждет крови. Это уже чересчур. Я видел на дорогах, как немцев берут шоферами. Машин очень много. Через 50 километров его угощают и дружелюбно беседуют. Русская душа! Все сразу забывается, хотя на нем германская форма и ленточка орденская.
Самый головокружительный день. Вчера решили ехать в Дрезден, а потом в Берлин! На рассвете выехали. Шофер прекрасный, он ездил Прага — Париж — Мадрид. Германию знает. Он чех. После Терезина, граница протектората, начинается Судетская область. В Терезине крепость, где сидели политзаключенные. Вот идут они — французы, худые, как скелеты, в ботинках на деревянных подошвах, пиджаки висят, как на вешалках. У дороги под каштанами беседуют солдаты с военнопленными. Мой ровесник, москвич, студент института связи, попал в плен под Уманью.
— У меня одна мать. Писать не буду. Похоронила. Приеду — и все.
Из Судетской области чехи гонят всех немцев. Жарко, как в июне 1941 года, вот они идут: дети, старики, женщины, солдаты. Тянут тележки, огромные возы, где лежат вещи целой улицы. У речек сушат белье, моются и идут дальше. Крутые подъемы Рудных гор и Судет, курортные местечки. Они идут, тяжело дыша, потные, молчаливые, но жизнь есть жизнь, и приходится пеленать детей, варить кофе, отдыхать.
Да, забыл: в Судетской области, на домах в городе Теплице, по-русски писано: «Чехословацкая республика». Это решают сами солдаты и чехи без всяких конференций, это понимают немцы и бегут. Надпись на доме: «Германия». За ней развалины Альтенберга.
Пригороды Берлина — Мариендорф, Потсдам. Окопы наших артиллеристов украшены лозунгами: «Да здравствует 1 Мая!», «Да здравствует мир!»
Солдаты ушли, уже мир, а лозунги и траншеи остались нетронутыми. Вдоль всей автострады до Берлина надписи: «Слава пехоте!», «Слава артиллерий!» и т. д.
Въехал в него в 21.00, а в Германию в 14.00. Уже сумерки. Много разбитых домов, до центра не доехали, заночевали в комендатуре района. Много здесь девушек освобожденных — украинки, польки.
Подполковник Баранов. Его знает не только Шенебергский район, но и Карлсхорст. «Нужно так работать, чтобы наш район стал лучшим в Берлине и Берлин — лучшим городом» (!!). «Доказать немцам, что русские — не то, что Геббельс говорит!»
Тост майора-казаха. За то, чтобы наша комендатура была лучшей в Берлине!
За стол пригласили бургомистра района и его жену — немцев. Подполковник, который едет в Минск замнаркомпищепромом, провозгласил тост: «Я пью за вас и вашу супругу и за то, чтобы уничтожили нацизм».
Шенебергский район. Там мы ночевали. На улице свет. Комендант читает лекции, немцы устраивают концерты, работает ресторан.
Возле рейхстага толпы солдат и машин. Все фотографируются. Они приехали в Берлин на экскурсию. От этого душа радуется…
У всех, кого немцы поработили, есть флаг. Шоссе пестрит датскими, польскими, французскими флагами, и только немцы идут, идут с белым — знаменем капитуляции.
Проходит колонна солдат, пленных. В их рядах женщины, дети. Их поддерживают под руки. Прошла колонна, а на траве и шоссе остались тряпки, обрывки бумаги и обессилевшие немцы. Вот один, седой, сидит у дерева, он не может разогнуть ноги. Двое лежат, тяжело дышат.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
CЕМЕН ГУДЗЕНКО (1922–1953) родился 5 марта 1922 в Киеве в семье инженера и учительницы. С 1939 учился в МИФЛИ, в июле 1941 вместе с однокурсниками (в т. ч. будущим известным поэтом Ю.Левитанским) ушел добровольцем на фронт.Оправившись после тяжелого черепного ранения (впоследствии вызвавшего опухоль мозга и преждевременную смерть поэта), вернулся на фронт армейским журналистом. В первом стихотворном сборнике Гудзенко Однополчане (1944) характерный для мифлийцев сплав дерзкой энергии стиха (влияние В.Маяковского) и балладно-романтической, «флибустьерской» традиции (родственной поэзии П.Когана) выявляется на военном материале как парадоксальное, на первый взгляд, сочетание бравурности и натуралистической обнаженности, радостной готовности погибнуть за Родину — и оскорбляющей естественную человечность грязи узаконенных убийств (хрестоматийный пример — первые и последние слова стихотворения Перед атакой: «Когда на смерть идут — поют… И выковыривал ножом / Из-под ногтей я кровь чужую»).Эта сложность мироощущения интеллигентных мальчиков, с энтузиазмом шедших на войну и глубоко травмированных ею, вылившаяся у поэтов сходной судьбы в спектр самых различных переживаний, в нервном и беспокойном творчестве Гудзенко, полном, тем не менее, неиссякаемого оптимизма, породила мотив жизнеутверждающего мужества, призыва к наслаждению всеми красками бытия («Но когда мы вернемся, / А мы возвратимся с победой, / Все, как черти, упрямы, / Как люди, живучи и злы, / Пусть нам пива наварят / И мяса нажарят к обеду, / Чтоб на ножках дубовых / Повсюду ломились столы» — стихотворение Мое поколение, стилистически и содержательно воспринимаемое как продолжение стихотворного манифеста погибшего на войне поэта-«мифлийца» Н.Майорова Мы).Критика усматривала в творчестве Гудзенко опрощающее снижение героического накала «битвы народов» и в то же время осуждала невозможность для поэта отойти от военной тематики — трактуемой Гудзенко, однако, не столько как временная, ситуативная, сколько как общезначимая жизненная коллизия, требующая от человека максимальной мобилизации духовных и физических сил, как определяющая часть жизни его поколения, его вечная «малая родина» — всепрощающая и всепонимающая «провинция» (сборники Курская тетрадь, После марша, оба 1947; Битва, 1948; Солдатские стихи, 1951, и др.; поэмы Памяти ровесника, 1945; Подвиг ровесника, отчасти — полная эмоционального напряжения поэма Лирическая хроника, обе 1947).В поэтических сборниках Гудзенко, навеянных многочисленными поездками по стране (Закарпатские стихи, 1948; цикл Поездка в Туву, 1949; Новые края, 1953; поэма Дальний гарнизон, 1950 — о мирных буднях Советской Армии), как и в опубликованных в 1962 его дневниковых Армейских записных книжках, снова высвечивается траектория жизненного пути Гудзенко: с «вершин» «стрелкового батальона» — в поэзию.Умер Гудзенко в Москве 12 февраля 1953.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это похоже на легенду: спустя некоторое время после триумфальной премьеры мини-сериала «Семнадцать мгновений весны» Олег Табаков получил новогоднюю открытку из ФРГ. Писала племянница того самого шефа немецкой внешней разведки Вальтера Шелленберга, которого Олег Павлович блестяще сыграл в сериале. Родственница бригадефюрера искренне благодарила Табакова за правдивый и добрый образ ее дядюшки… Народный артист СССР Олег Павлович Табаков снялся более чем в 120 фильмах, а театральную сцену он не покидал до самого начала тяжелой болезни.
Автор текста - Порхомовский Виктор Яковлевич.доктор филологических наук, профессор, главный научный сотрудник Института языкознания РАН,профессор ИСАА МГУ Настоящий очерк посвящается столетию со дня рождения выдающегося лингвиста и филолога профессора Энвера Ахмедовича Макаева (28 мая 1916, Москва — 30 марта 2004, Москва). Основу этого очерка составляют впечатления и воспоминания автора о регулярных беседах и дискуссиях с Энвером Ахмедовичем на протяжении более 30 лет. Эти беседы охватывали самые разные темы и проблемы гуманитарной культуры.
Впервые в истории литературы женщина-поэт и прозаик посвятила книгу мужчине-поэту. Светлана Ермолаева писала ее с 1980 года, со дня кончины Владимира Высоцкого и по сей день, 37 лет ежегодной памяти не только по датам рождения и кончины, но в любой день или ночь. Больше половины жизни она посвятила любимому человеку, ее стихи — реквием скорбной памяти, высокой до небес. Ведь Он — Высоцкий, от слова Высоко, и сей час живет в ее сердце. Сны, где Владимир живой и любящий — нескончаемая поэма мистической любви.
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.