Зауряд-врач - [66]
— Поддержите, Валериан Витольдович?
— Ну… — засмущался тот.
— Не стесняйтесь! Вы хорошо поете. Мы слышали, когда подошли к вашей двери. Кстати, что за песня? Незнакомая.
— Она очень старая. Мой отец пел ее матери. Вот я и запомнил.
— Напойте, а я подберу мелодию.
— Только другую с вашего разрешения.
Довнар-Подляский задумался, видимо, вспоминая слова, а затем затянул звучным голосом:
Первый куплет он пропел а-капелла. Но затем Лена уловила мелодию, и к бархатному голосу доктора присоединился гитарный перебор. Довнар-Подляский поднял взор от стола, посмотрел на Ольгу и более не отводил взгляда.
Ольга слушала с замиранием сердца. Этот красивый и загадочный мужчина пел только для нее, Ольга в этом не сомневалась, и слова его песни наполняли душу сладким томлением. Довнар-Подляский закончил и опустил глаза долу. Некоторое время все молчали.
— Замечательно поете, Валериан Витольдович! — сказала, наконец, Лена. — Можете на сцене выступать.
— Куда мне? — засмеялся доктор. — Я лучше с ланцетом.
— Очень проникновенная песня, — продолжила фрейлина. — Прямо в душу западает.
— Она напоминает мне о доме, который я потерял.
— Могу похлопотать, — подключился Горецкий, — насчет дома. Получите имение из казны.
— Не нужно! — покрутил головой Довнар-Подляский. — Мы ведь договорились.
— Вы щепетильны, — сказала Лена. — По-моему, чересчур. Другие не замедлили бы попросить.
— Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас, — произнес Довнар-Подляский, и присутствующие поняли, что это цитата.
— Кто это сказал? — заинтересовался Горецкий.
— Михаил Афанасьевич Булгаков. Он врач, как и я. Со временем обещает стать замечательным писателем.
— Где он сейчас?
— Мобилизован и служит в армии.
— Понятно, — сказал Горецкий. — Споете нам еще?
— Пусть лучше Елена Васильевна, — улыбнулся Довнар-Подляский. — Не все ж мне.
— Пусть так! — согласилась фрейлина. — Но вы поддержите!
— Договорились! — кивнул Довнар-Подляский…
Вечер прошел замечательно. Они пели, рассказывали смешные истории. Хозяин квартиры сыпал анекдотами, дамы хохотали. Особенно понравились им истории из врачебной практики.
— Санитары несут носилки с пациентом, — рассказывал Довнар-Подляский. — Тот приподымается и слабым голосом говорит: «Может, меня в операционную?» «Нет! — сурово отвечает санитар. — Доктор сказал: «В морг!», значит, в морг!»
— Надеюсь, это всего лишь анекдот? — спросил Горецкий, вытирая платком выступившие слезы.
— Разумеется, — кивнул Довнар-Подляский. — И коты в операционных у нас не водятся.
— Какие коты? — заинтересовалась Елена.
— Идет операция. Из-под стола: «Мяу!» «Брысь!» – говорит хирург. «Мяу!» «Брысь!» «Мяу-у-у!» «Черт с тобой! На!» «Мр-р-р!»
Слушатели грохнули.
— Вы и в госпитале анекдоты рассказываете? — спросила Ольга, отсмеявшись.
— Врачам и сестрам. Пациенты могут не понять.
Гости заулыбались. Горецкий взглянул на часы.
— Полночь. Думаю, нам пора, ваше императорское высочество. Вам и Валериану Витольдовичу следует отдохнуть.
— Хорошо! — сказала Ольга, вздохнув. Все встали.
— Дайте руку, Афанасий Петрович! — сказала Елена.
Горецкий подчинился. Они вышли из квартиры. Ольга посмотрела на Довнар-Подляского. Тот сделал то же. Некоторое время они стояли молча и ничего не говорили.
— До завтра! — сказала, наконец, Ольга и протянула ему руку.
Он осторожно взял ее и коснулся губами незакрытого перчаткой запястья. Его голова оказалась совсем близко, Ольга не удержалась и потрогала его волосы. Они оказались мягкими…
И вот что в ней такого? Невысокая, худенькая, с конопушками вокруг аккуратного носика. Воробышек. Только не робкий, а задира. Такой налетит, да так клюнет, что мало не покажется. Это по глазам видно. Они у нее серые, под ресницами-опахалами. Умненькие такие глазки… И тело у нее, как у мраморной статуэтки. Идеальное сложение для такого роста. Вот где порода проявилась, не то, что у меня. Небольшая, но красивая грудь, ноги стройные, с маленькими изящными ступнями. Плавная линия бедра. Кожа белая и нежная, как у ребенка. М-да, что-то я как подросток…
С чего меня к ней тянет? Ну, принцесса, ну, наследница престола. Мне-то что? В царские зятья я не рвусь. В генеральских нахлебался, век бы этих рож не видеть…
Почему Ольга не сестра милосердия? Не мещанка какая-нибудь? Все было бы проще. Но мещанка из нее, как из меня негр. Власть в каждом движении скользит – за версту видно. Привыкла повелевать, хотя со мной держится робко. Вот такое странное сочетание.
В третий и последний ее визит мы немного поговорили. И я, и Горецкий пришли к выводу, что сеансы нужно прекращать – пациентка выглядит здоровой. Будет рецидив, повторим, но пока хватит. Мы опять посидели за столом, немного попели, после чего фрейлина ловко увела лейб-медика. После их ухода мы некоторое время молчали.
Получив в наследство от дальнего родственника ветхий дом, Илья Князев, бывший боец спецназа, собирался вести тихую, незаметную жизнь. Его девушку убила наркоманка — дочь местного олигарха. Суд, как водится, дал убийце два года условно. Илье не осталось ничего другого, как тосковать по своей Светке. Он и не догадывался, что лекарство от тоски находится в запечатанном конверте. И что совсем рядом — проход в другой мир! Князев очертя голову бросился в новую жизнь, где ему на полную катушку пришлось применить все свои специальные навыки, знания и боевой опыт.
Третья книга цикла «Зауряд-врач». Если ты талантливый хирург, обладатель знаний из будущего, то лечи людей, двигай медицинскую науку и не лезь туда, где правят хищники. Сожрут-с. Но майор медицинской службы Российской армии Игорь Иванов, в новом мире – князь Мещерский, решил, что честь офицера не позволяет ему стоять в стороне. Влез. Что из этого вышло, читайте в романе.
Он опять выжил в этом мире. Майор медицинской службы Российской армии, погибший в Сирии и получивший в параллельной реальности тело умершего аристократа. Он утратил Родину, дом, семью. Но остались мастерство хирурга и честь офицера. На календаре 1916 год, Российскую империю нового мира терзают враги. И военный врач Игорь Иванов, он же шляхтич Довнар-Подляский, снова в строю…
Современный и не слишком удачливый писатель Сергей Девойно получает шанс прожить жизнь заново. Его сознание переносится в 1975 год в тело… самого Сергея, тогда еще только мечтающего о литературе. Он снова слесарь Минского тракторного завода, сирота, живет в общежитии, беден. Незавидные стартовые условия. С одним лишь исключением — он помнит все, что произошло с ним, страною и миром в будущем, а значит, может попытаться изменить не только собственную судьбу, но и ход мировой истории. Для начала Сергею нужно стать человеком, к которому станут прислушиваться.
Гибель на войне — дело рядовое. Взрыв ракеты за спиной — и нет командира роты. Только смерть отчего-то пролетела стороной. Ты очнулся в молодом и сильном теле, полном позабытых ощущений. Только вот беда: это тело юного дебила, у него и справка соответствующая есть. Да еще на календаре год 1967-й...
Мусульмане в таких ситуациях говорят: «Кисмет!» Ты везешь в карете скорой помощи пострадавшую в ДТП, мечтая не опоздать. Но судьба уже бросила кости – навстречу выползает скотовоз. Удар – и вот уже нет вокруг привычного мира. Ты лежишь в телеге совсем голый, а вокруг люди в странных мундирах. Стоят в пирамидах длинные ружья с трехгранными штыками. На дворе июль 1812 года, и в городе, где ты жил прежде, хозяйничают французы… На любой войне выжить – непростая задача. И вдвойне трудная в другой реальности. Ведь все вокруг незнакомое и чужое.
Все случилось в один несчастный день, когда предательство и зависть отнимают у Августа Агда, графа де Ламара, будущее. Повеса и бретер, душа общества, любимец женщин и магистр темной магии, в одночасье он теряет все: богатство и титул, собственное имя, заслуженную славу и даже старую любовь. Однако таких людей, как граф, опасно загонять в угол. Последствия могут быть разрушительными. Поддавшись гневу, Август проводит темный ритуал невероятной силы, и в мир живых возвращается умершая сто лет назад таинственная темная колдунья Теа д’Агарис.
Продолжение моей первой «саги», «Драконы синего неба». Повествование ведется от лица Кирии Лорж, девушки четырнадцати лет, которая вот уже месяц живет в психиатрической больнице. Она не знает своих родителей, и даже не понимает кем они могут являться. У нее есть лишь одна подсказка, это книга, которая была с ней, всю ее жизнь. К Кире является ангел и демон, которые сопровождают ее в другой мир, мир магии и волшебства. В пути она найдет много новых друзей и врагов, которые будут мешать ей.
Достаться по наследству может многое. Богатырское здоровье, высокий интеллект, полный сундук старинных золотых монет…Охотящиеся за твоими близкими и тобой лично демоны, принудительная путевка в иной мир, инопланетный паразит. А еще — дополнительные пункты рейтинга в грандиозной игре живыми фигурками, где люди — всего лишь одна из многих рас. Правила этой игры туманны, цели неизвестны, показывающих недостаточную эффективность или просто неудачливых ждет превращение в кровожадного монстра, безмозглого в самом прямом смысле этого слова.
Пусть ты по-прежнему не знаешь ответов на свои вопросы. Но у тебя появилась семья! Немного странный, но папа, шебутная младшая сестренка и озабоченная непонятно чем, наверное, старшая сестра. Вот только... надолго ли?
Содружество попадает под опеку Контролёров, появившихся внезапно и способных справиться с любой угрозой. Так ли это на самом деле? Они хранят свои секреты от всех. Пилот с необычным грузом отправляется в неизвестную галактику. Какова истинная цель и кто затеял глобальные перемены в Содружестве Пяти? Неординарные ситуации, приключения. Поиск решений спасения человечества подталкивает героев отправиться в далёкий космос…
Фанфик по манге и аниме Блич. «Манга» и «аниме» – ключевые слова, это значит, что любые иные источники не учитываются, так как зачастую противоречат не только здравому смыслу, но и канону манги. Арка Вандеррейха учитывается ограниченно, по причине того, что во многих моментах прямо противоречит более ранним фактам канона, часто – сюжетообразующим. ГГ – попаданец. Данный текст изначально был мной написан по просьбе девушки, которая попросила сделать ей такой подарок к восьмому марта (очень её печалила судьба всех девушек в каноне и бесили «слепошарые козлы-импотенты» (Ц), которые их окружают)