Затворники Альтоны - [40]
Иоганна. Я верю только вам.
Они глядят друг другу в глаза. Она нежно и доверчиво улыбается ему. Лицо Франца бледно, искажено конвульсиями; он судорожно пытается улыбнуться ей, затем, повернувшись, возвращается на место, берег газету,
Иоганна. Итак, Лени?
Лeни. Нас двое. Одна из нас лишняя. Это должно быть ясно само собой.
Иоганна. Как же мы поступим?
Лeни. Испытание разрешит все, если вы победите, то замените меня.
Иоганна. Вы смошенничаете.
Лeни. В этом нет необходимости.
Иоганна. Почему?
Лeни. Потому что вы проиграете.
Иоганна. В чем же испытание?
Лeни. Сейчас узнаете. (Пауза.) Он исповедовался вам о фельдфебеле Генрихе и русских пленных? Корил себя, что, спасая жизнь партизанам, стал виновником смерти своих товарищей.
Иоганна. Да.
Лени. И вы его утешили, сказав, что он прав?
Иоганна (насмешливо). Вы все знаете!
Лени. Не удивляйтесь: он и ко мне обратил свою жалобу.
Иоганна. Что из того? Вы хотите сказать, что он лгал?
Лени. Все, что он рассказал, — правда.
Иоганна. Тогда... что же...
Лени. Это не развязка. История этим не заканчивается. Вот в чем испытание, Иоганна.
Франц. Невероятно! (Отбросив в сторону газету, поднимается; бледен, глаза сумасшедшего.) Сто двадцать верфей! Можно покрыть расстояние от земли до луны, если выстроить в ряд наши корабли, выпущенные за год! Германия — на ногах! Да здравствует Германия! (Механически направляется к Лени крупным военным шагом.) Спасибо, сестра. А теперь оставь нас.
Лени. Нет.
Франц (повелительно кричит). Я сказал — оставь нас. (Хватает ее за руку.)
Иоганна. Франц!
Франц. Да?
Иоганна. Я хочу знать конец истории.
Франц. История не имеет конца: все умерли, кроме меня.
Лени. Послушайте его. Однажды в сорок девятом году он мне признался во всем.
Иоганна. В чем признался?
Франц. Все выдумки. Разве можно говорить с ней серьезно? Я развлекался! (Пауза.) Иоганна, вы дали обещание верить только мне.
Иоганна. Я верю вам.
Франц. Так верьте же, господи, верьте мне!
Иоганна. Я... вы совсем другой в ее присутствии
Лени смеется.
Заставьте же меня поверить вам! Скажите, что она лжет, скажите! Вы ничего не совершили... ведь правда?
Франц (почти со стоном). Ничего.
Иоганна (исступленно). Говорите же!.. Я хочу слышать ваш голос. Скажите — я ни в чем не виноват!
Франц (сдавленным голосом). Я ни в чем не виноват.
Иоганна (глядя на него, кричит в ужасе). А-а-а-а! (Подавляя крик.) Я не узнаю вас!
Франц (упрямо). Я ничего не сделал.
Лени. Ты не воспротивился.
Иоганна. Кому?
Лени. Генриху.
Иоганна. Двое пленных?..
Лени. Только поначалу их было двое.
Иоганна. Значит, были другие?
Лени. Трудно только начало.
Франц. Я все объясню. Когда я вижу вас вдвоем, я теряю голову. Вы меня убиваете... Иоганна, когда мы будем одни... Все произошло слишком быстро... Я вспомню свои мысли, я открою вам всю правду, Иоганна, я люблю вас больше жизни... (Берет ее за руку.)
Иоганна (с воплем вырывается от него). Оставьте меня! (Подбегает к Лени.)
Франц в тупом оцепенении стоит перед ней.
Лени (Иоганне). Вы плохо подготовились к испытанию.
Иоганна. Испытание проиграно. Оставайтесь с ним.
Франц (неистово). Послушайте, вы обе...
Иоганна (с ненавистью). Вы пытали! Вы!
Франц. Иоганна!
Она глядит на него.
Не смотрите на меня! Не хочу видеть ваших глаз! (Пауза.) Я предвидел, что так будет. (Разражается смехом и становится на четвереньки.) Назад! Назад!
Лени кричит.
(Поднимается.) Ты забыла, что я Краб, сестричка? (Пауза.) Ступайте отсюда обе.
Лени направляется к столу с намерением открыть ящик.
Пять часов, десять минут. Передайте отцу, что я встречусь с ним ровно в шесть в зале совещаний. Ступайте!
Долгое молчание. Свет гаснет. Иоганна первая уходит не оглядываясь. Лени сначала колеблется, затем уходит следом за ней.
(Садится и разворачивает газету.) Сто двадцать верфей: Империя!
Занавес
АКТ ПЯТЫЙ
Та же декорация, что и в первом действии. День только близится к концу, однако комната погружена в полумрак, потому что стеклянные двери снаружи прикрыты ставнями. Часы отбивают шесть ударов. На третьем ударе ставни слева распахиваются и в комнату проникает свет. Отец открывает дверь и входит. В это же самое время — наверху, на площадке, появляется Франц. Какое-то мгновение они оба в упор глядят друг на друга. В руках у Франца небольшой черный квадратный ящик — магнитофон.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Отец, Франц.
Франц (не двигаясь). Здравствуй, отец.
Отец (естественным тоном, добродушно). Здравствуй, малыш. (Покачнувшись, опирается на спинку кресла.) Погоди, сейчас станет светлее. (Открывает вторую дверь и ставни.)
Зеленоватый свет, точно такой, как в конце первого действия, заливает комнату.
Франц (спустившись, на одну ступеньку). Слушаю вас.
Отец. Мне нечего сказать.
Франц. Нечего? Вы осаждали Лени просьбами...
Отец. Дитя мое, я пришел, потому что ты вызвал меня сюда.
Франц (опешив, глядит на него, потом разражается смехом). Да, правда. (Спускается, затем приостанавливается на ступеньке.) Превосходная партия! Нанесли удар Лени, двинув против нее Иоганну, затем — Иоганне, двинув против нее Лени. Мат в три хода.
Отец. Кому мат?
Франц. Мне — королю черных. Вы не устали выигрывать?
Отец. Я устал от всего, мой сын, помимо игры. Никто никогда не выигрывает; я просто пытаюсь не проиграть.
«Тошнота» – первый роман Ж.-П.Сартра, крупнейшего французского писателя и философа XX века. Он явился своего рода подступом к созданию экзистенционалистской теории с характерными для этой философии темами одиночества, поиском абсолютной свободы и разумных оснований в хаосе абсурда. Это повествование о нескольких днях жизни Антуана Рокантена, написанное в форме дневниковых записей, пронизано острым ощущением абсурдности жизни.
Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году. В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни. Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…
В первой, журнальной, публикации пьеса имела заголовок «Другие». Именно в этом произведении Сартр сказал: «Ад — это другие».На этот раз притча черпает в мифологии не какой-то один эпизод, а самую исходную посылку — дело происходит в аду. Сартровский ад, впрочем, совсем не похож на христианский: здание с бесконечным рядом камер для пыток, ни чертей, ни раскаленных сковородок, ни прочих ужасов. Каждая из комнат — всего-навсего банальный гостиничный номер с бронзовыми подсвечниками на камине и тремя разноцветными диванчиками по стенкам.
"Дороги свободы" (1945-1949) - незавершенная тетралогия Сартра, это "Возраст зрелости", "Отсрочка", "Смерть в душе". Отрывки неоконченного четвертого тома были опубликованы в журнале "Тан модерн" в 1949 г. В первых двух романах дается картина предвоенной Франции, в третьем описывается поражение 1940 г. и начало Сопротивления. Основные положения экзистенциалистской философии Сартра, прежде всего его учение о свободе, подлинности и неподлинности человеческого существования, воплощаются в характере и поступках основных героев тетралогии. .
За городскими воротами, зашагав прочь от Аргоса, странствующий рыцарь свободы Орест рано или поздно не преминет заметить, что воспоминание о прикованных к нему взорах соотечественников мало-помалу меркнет. И тогда на него снова нахлынет тоска: он не захотел отвердеть в зеркалах их глаз, слиться с делом освобождения родного города, но без этих глаз вокруг ему негде убедиться, что он есть, что он не «отсутствие», не паутинка, не бесплотная тень. «Мухи» приоткрывали дверь в трагическую святая святых сартровской свободы: раз она на первых порах не столько служение и переделка жизни, сколько самоутверждение и пример, ее нет без зрителя, без взирающих на нее других.
Книга «Экзистенциализм — это гуманизм» впервые была издана во Франции в 1946 г. и с тех пор выдержала несколько изданий. Она знакомит читателя в популярной форме с основными положениями философии экзистенциализма и, в частности, с мировоззрением самого Сартра.