Заткнись и поцелуй меня - [57]
– Я, пожалуй, пойду.
Кивнув на прощание, он вышел к грузовику, одолженному Лукасом на случай, если преступник решит последить за шефом полиции. Едва он уселся, зазвонил телефон. Скай проверил номер. На одно безумное мгновение вспыхнула надежда, что это Шала, что ей нужно – а еще лучше, она хочет – с ним поговорить, но нет. Мария. Она сегодня уже звонила пару раз. И Скай уже огорошил ее новостью, что остановиться у него не получится – слишком опасно. Сестра не жаловалась, но сообщила, что в доме отца царит жуткое напряжение, хоть ложкой ешь. И ни Рэдфут, ни Хосе не хотели объясняться.
Очевидно, Марии трудно находиться рядом с Хосе. Вот вам и главный пример того, почему Скай не стремился к «вечной любви», которой так жаждала сестра. Ладно, не главный пример. Эти лавры отошли его родителям.
Шала наблюдала, как соперник подставляет свои последние две буквы и объявляет себя победителем.
– Не можешь сделать девушке поблажку, да?
– Просто потому, что ты женщина?
Лукас был примерно того же роста, веса и лишь немногим старше Ская – то есть лет тридцать пять, под метр девяносто, и за девяносто килограммов сухой мышечной массы, – однако мужчины очень отличались. Телосложение Лукаса подходило для полузащитника в американском футболе, а Скай ассоциировался, скорее, с бейсболом или футболом классическим.
– Я перестал давать девушкам поблажки, когда они начали зарабатывать столько же. К тому же, я ненавижу проигрывать в «Скрэбл». – Лукас рассмеялся и провел рукой по густым волосам – коротким и каштановым.
Глаза у него были карие (у Ская черные), а очаровательная чуть кривоватая ухмылка, несомненно, лишь добавляла негоднику привлекательности.
– Никогда бы не догадалась, – поддразнила Шала.
Ей нравился Лукас. С ним она чувствовала себя уютно. В безопасности. В отличие от того же Ская.
Речь не о физической безопасности. Блин, да он ведь дважды ей жизнь спас! Сначала вытащил из гостиничного номера, когда туда явился фотоаппаратный вор, а затем из-под колес внедорожника. Нет, рядом со Скаем грозила иная опасность – страсть. Поцелуи, прикосновения… жажда вновь погрузиться в романтику, в любовь. А значит, открыться для возможной боли. «Ты к этому готова?»
В сумочке забренчал мобильник. Сердце подпрыгнуло и сжалось в надежде – а вдруг Скай? Он несколько раз звонил Лукасу, а Шале ни разу, хотя и взял перед уходом ее номер.
И вовсе она не ждала и не хотела, чтобы этот упрямец позвонил. Ладно, хотела. Так же, как его поцелуев и всего того, что испытываешь, когда влюбляешься в парня. Проклятье, ведь Шала влюблялась. Влюблялась в Ская Гомеса. Несмотря на все опасности, несмотря на то, что знакомы они всего ничего, она никак не могла это остановить. И понятия не имела, желает ли останавливаться.
– Да? – Шала не стала смотреть на номер. Если звонит Скай, возможно, это знак, что ей стоит совершить прыжок веры…
– Какой у тебя размер нижнего белья, Голубые Глаза?
От голоса Ская на лице расцвела улыбка. А потом до Шалы дошло, что он сказал.
– Чего?
– Я и не знал, что существует так много видов трусиков.
– Чем ты там, черт возьми, занимаешься? – Она увидела, как Лукас встал и направился на выход, очевидно, давая ей немного пространства для приватной беседы.
– Я в «Уол-Март». Пока они не закрылись, пытаюсь выбрать для тебя кое-какие предметы первой необходимости.
– А не можешь просто принести мой чемодан?
– Это улика. И пробудет ею еще как минимум несколько дней, прежде чем его разрешат забрать. – Скай помолчал. – Ты носишь бикини? Стринги? – Голос его охрип.
Шала улыбнулась, представив смущенного шефа Гомеса в универмаге.
– Только не говори, что никогда прежде не покупал женщинам нижнее белье?
– Конечно, покупал. Просто не в «Уол-Март».
– Предпочитаешь «Виктория Сикрет»? – поддела она.
– Это которые продают всякие ароматизированные штучки?
Оба расхохотались. Шала подтянула колени к груди и обхватила их рукой. В голову полезли неожиданные и крайне эротические образы, пульс разогнался, щеки запылали.
Шала попыталась сосредоточиться:
– У меня четвертый размер.
– А фасон? Тут есть высокие, низкие, шортики…
– Я не привередлива.
– И стринги наденешь? – Голос Ская вновь стал хриплым.
Она ненавидела стринги. Они вызывали лишь шок и осуждение.
– Ну так? – Теперь голос буквально пыхал жаром.
– Конечно, – отозвалась Шала и тут же стукнула себя ладонью по лбу.
Из трубки послышалось низкое рычание, отчего улыбка стала шире, а все тело охватила головокружительная легкость.
– Ладно. Следующая проблема. Размер бюстгальтера?
– Ты переходишь границу, – весело заметила Шала.
– Хорошо, я сам угадаю. Наверное… – Повисло молчание. – Ух ты! Есть один обалденный. Красное носишь?
Она снова усмехнулась:
– Красный подойдет, но только не со светлой одеждой.
– Я возьму разные. И размер выглядит подходящим. Тридцать четыре Си. Правильно?
– Потрясающе. Ты и правда в этом хорош, – честно ответила Шала. – А день рождения угадаешь?
– Легко. Пятнадцатое ноября. Но это я вычитал в интернете. О, и я уже нашел, в чем ты будешь спать.
Она намотала на палец прядь волос.
– Даже боюсь спросить.
– Ну да, мне тут кое-что приглянулось, но я хороший – взял нечто похожее не другие твои пижамы. Только эта голубая, под цвет глаз.
Когда никудышний обманщик, бывший муженек, бросил Никки Хант за ужином, еще и вынудил заплатить по счету, она думала, что худшей ночи и быть не может. А потом нашла его тело в багажнике своей машины и распрощалась с двухсотдолларовым ужином прямо над его трехтысячедолларовым костюмом. Теперь Никки не только выбита из колеи, ее подозревают в убийстве. Бывший полицейский, а ныне частный детектив, Даллас О’Коннор знает каково это – быть несправедливо обвиненным. Но ему достаточно одного взгляда на сексуальную, хотя и взбалмошную подозреваемую, чтобы понять: она не могла никого убить.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.