Заткнись и поцелуй меня - [56]
Он снова набрал номер Лукаса.
– Привет.
– Ну? – отозвался друг. На заднем фоне послышался смех.
– Что вы там делаете?
– Играем в «Скрэбл».
– Ты наконец нашел себе соперника? – Прежде чем завязать, Лукас всякий раз, как напивался, просил Ская сыграть с ним. Этот парень обожал игры в слова.
– Хочу тебе сказать – твоя женщина жульничает.
«Твоя женщина». Собственнические инстинкты чуть поутихли.
– И как же она жульничает?
Скай решил, что такая информация пригодится в дальнейшем, но, дьявол, как же хотелось узнать это не из вторых рук. Он хотел сам выяснять о Шале все эти мелочи.
– Она пытается меня убедить, мол, «дерьмовенький» – это слово. Ну я ей сказал, что дерьмовенькое из него слово.
– Что только подтверждает: это слово есть, – издалека вклинилась Шала и снова рассмеялась, а Скай вспомнил, как она при этом выглядит.
Муки ревности, возможно, испарились, но завидовал он до чертиков. Хотелось быть там, видеть, как она смеется, заставлять ее смеяться… Нутро подсказывало, что в последнее время Шала этим не часто грешила. И Скай мечтал стать тем, кто исправит подобную несправедливость.
– Она уже просматривала фото? – В голосе послышалась досада. Проклятье.
– Весь чертов день. Изучила снимков пятьсот, не меньше. Я заставил ее сделать перерыв.
Скай хотел сам заботиться о Шале, настаивать на перерывах, быть ее героем, несмотря на ее замечание, мол, он не чета голливудским копам. Кто ж знал, что вытолкнуть ее из-под колес окажется недостаточно? Конечно, сразу было ясно, что это шутка, но эго-то все равно задело.
– И пока ты не спросил: да, я накормил ее ужином.
– Хорошо.
«Хватит вести себя как идиот!»
– Я уже скоро закончу. До встречи.
Скай едва не попросил передать Шале, чтоб не ложилась спать, дождалась, но вовремя спохватился. Еще глупее было бы позвонить ей самой, будто втюрившийся подросток.
Лукас отключился, и Скай сунул мобильник в карман. «Да что с тобой за фигня творится?!» Наверное, все из-за дела. Да. Вот уже восемь часов Скай работал с Филлипом и рейнджерами, и что? А ничего. Восемь часов в попытках не думать о Шале, об их поцелуе, о том, как же хочется вновь ее поцеловать. Как хочется большего. Когда в последний раз Скай так безумно желал женщину? Когда желал чего-то большего, чем просто секс?
Конечно, он тоже на повестке дня, но Скай мечтал просто узнать Шалу поближе, выяснить, какие блюда она любит, и приготовить их для нее. Прежде весь этот «узнать поближе» период лишь помогал добиться секса, или сохранить секс. Теперь же Скай ждал процесса узнавания с нетерпением. Что вновь возвращало к вопросу: «Да что с тобой за фигня творится?!»
– Ты в норме? – спросил Филлип.
Скай кивнул:
– Поздно вчера лег.
– Женщина? – догадался приятель.
– Не в том смысле, о котором ты подумал.
Настроения делиться не было.
– Может, отправишься на боковую? Думаю, здесь мы тоже уже ничего не найдем.
Они вернулись в отель, чтобы еще раз осмотреть номер. Но после десяти минут топтания на месте, даже два энергичных криминалиста заскучали.
Единственная сегодняшняя находка – машина Генри. Без отпечатков. В черном седане и на пистолете тоже ничего. Значит, парень либо профессионал, либо везунчик. А так как обе его тачки теперь у полиции, он или бегает пешочком, или угнал что-то еще. Или же у него есть сообщник.
Вопросы. Много чертовых вопросов и ни одного ответа.
Скай посмотрел на окровавленную стену. От одного взгляда на нее внутренности по-прежнему сжимались, хотя теперь, когда Джесси вне опасности, уже не так сильно. Затем переключился на чемодан Шалы. Филлип точно не позволит ничего забрать с места преступления, значит, ей придется пробежаться по магазинам. Скай представил, как будет ходить с ней, узнавать ее вкусы…
Господи, помилуй! Захотеть шляться по магазинам с женщиной?
А ведь у нее даже зубной щетки нет. И чего-нибудь, в чем спать. В голове тут же вспыхнула потрясающая картинка: Шала, нежная и сексуальная, в постели, в живописной позе на простынях…
– Завтра мы хотим поговорить с Уинтерс, – сказал Филлип, выдергивая товарища из грез. – Я кое-кому поручил просмотреть снимки в поисках очевидного. Пока ничего. Завтра гляну сам, а потом свяжусь с тобой, договоримся о встрече.
– Ладно. Мне привезти ее в участок, или сам к ней приедешь?
– Где, говоришь, она остановилась? – спросил Филлип, хмуро глядя на кровь.
– У моего друга.
– Он в состоянии ее защитить, если потребуется?
– Он бывший военный и бывший коп, – пояснил Скай.
Хотя не стал упоминать о нынешней работе – что-то для правительства; предположительно, подготовка спецопераций, но Лукас в подробности не вдавался. Чем бы он ни занимался несколько недель каждые полгода, это позволяло ему покупать отличные игрушки. Однако помимо лодок и машин появился еще и алкоголизм. Пока в прошлом году Лукас наконец не взял себя в руки.
– Давай все же приведешь ее в участок, – предложил Филлип. – Если не боишься, что ее будут преследовать.
– Договорились.
К тому времени Шала уже, наверное, будет крайне раздражена сидением взаперти. Нельзя же продержать ее в доме вечно. «Пока я или Лукас рядом, она в безопасности».
Скай глянул на часы – почти девять. А ведь нужно еще заскочить к Рэдфуту и к себе домой, прежде чем отправиться к Шале.
Когда никудышний обманщик, бывший муженек, бросил Никки Хант за ужином, еще и вынудил заплатить по счету, она думала, что худшей ночи и быть не может. А потом нашла его тело в багажнике своей машины и распрощалась с двухсотдолларовым ужином прямо над его трехтысячедолларовым костюмом. Теперь Никки не только выбита из колеи, ее подозревают в убийстве. Бывший полицейский, а ныне частный детектив, Даллас О’Коннор знает каково это – быть несправедливо обвиненным. Но ему достаточно одного взгляда на сексуальную, хотя и взбалмошную подозреваемую, чтобы понять: она не могла никого убить.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.