Застой. Перестройка. Отстой - [32]
Словом, работала эта самоотверженная, стоическая женщина на сложных участках социалистического строительства. И перемещалась с каждым разом, как это ни странно, почти всегда вверх.
Ничего путного она в жизни сделать не могла. Но закалки была правильной. И партии ничего не оставалось, как назначать ее руководителем различных других отраслей и организаций.
В одно не прекрасное утро Иру все же ушли на пенсию. Исполнилось товарищу Воробьевой ни много, ни мало, а все семьдесят годков. Впрочем, сама Ира чувствовала себя молодой. И даже позволила себе немного надуться на партию. Недаром говорят, пионеры и пенсионеры — близнецы-братья, точно гений и злодейство. Не работать Ира, конечно, не смогла, характер не тот. К тому же она очень любила своего внука и не желала бросить его на произвол финансовой судьбы. Внук больше всего на свете уважал денежные знаки. А если б Ира не работала, то финансы начали бы петь романсы. Ведь она получала пенсию всего двести пятьдесят рублей…
Ради внучка дорогого, ради его светлого будущего и по зову сердца товарищ Воробьева, будучи на пенсии, продолжала трудиться. Назначили ее заместителем директора по хозяйственной (как говорила она сама, экономической) части музея пролетарского писателя Беднякова.
Увидеть товарища Воробьеву на работе можно было только во время планерки. Все остальное время она проводила (если верить ее словам, в Главке или в Моссовете, где собирались не только действующие аппаратчики, но и многие бывшие крупные партийные, советские общественные бонзы).
На планерках Ирина Филипповна всегда решала глобальные вопросы. А именно, следила за тем, чтобы сотрудники не сбивались с правильного, единственно возможного, диктуемого партией жизненного пути, аутентичного (уважаемое ею слово) политического курса.
— В политике у нас заделаны все! — любила при случае повторять Ира.
До 1988 года на планерках Ира очень активно нахваливала первого секретаря Московского обкома КПСС товарища Бориса Николаевича Ельцина, но когда того сняли, дав ему пинка под зад, Ирина Филипповна как опытный партийный руководитель моментально перестроилась и на одной из планерок, последовавшей сразу после известного пленума, изрекла:
— Я всегда чувствовала, что он недостаточно зрел для высокой партийной работы. Вот пример, товарищи, того, как человек неправильно понял Перестройку и то, что мы называем Гласностью. Так вести себя нельзя. Гласность Гласностью, товарищи, но говорить-то нужно правильно, аутентично.
Когда же Бориса Николаевича назначили на другой ответственный пост (шутка ли — министр!), Ирина Филипповна и тут нашла что сказать:
— Здесь ему самое место. Ведь он по образованию строитель. Долгое время работал на этом сложном участке социалистического строительства. Здесь он найдет себя. Руководить строительством сможет.
Ира была страстным сторонником Перестройки и не раз возмущалась:
— До чего эти чиновники довели страну, все растащили, разбазарили! Жили-то мы за счет чего? Продавали свои полезные ресурсы: нефть, газ, золото, лес. И больше ничего не экспортировали. Никто не работал. А платили зарплату всем подряд. Даже за те товары, которые не продавались. И вот вам, пожалуйста, результатец. Ох, уж эти чинодралы, у нас в стране (вы представляете?) миллионы руководителей!!!
Ира обожала произносить речи. И делала это очень своеобразно и талантливо. Почти в каждом ее предложении звучали такие славные слова, как перестройка, гласность, ускорение. На одной из планерок Ира высказала ряд соображений (интригующих) и насчет литературы.
— Товарищи, пусть всегда будет Гласность, пусть всегда будет Ускорение. Это же прекрасно, товарищи! Сейчас печатают многих интересных писателей. Вот, например, Булгаков. Хоть он был, конечно, великим путаником, но ведь все равно печатаем его! И я считаю, что всем нам надо ознакомиться с его доселе неизвестными произведениями. У нас в музее есть печатная машинка. Печатная машинка, товарищи, — это орган размножения. Пусть Светлана Сурьмина (она ведь ранее работала секретарем-машинисткой) перепечатает нам экземплярчика четыре, например, «Сердца, как его, собачьего». Ведь интересно!
Все дружно закивали головами. А Светка закручинилась, как красна девица, у которой в свадебную ночь украли супружника.
При всех своих закидонах Ира была чудесным человеком. Она отличалась редким альтруизмом, который у людей определенного склада развивается к глубокой старости. Ира любила делать людям добро. И нескольких сотрудников музея устроила на хорошо оплачиваемые новые работы. «Выколачивала» своим знакомым квартиры, участки… Многое делала и для музея — «пробивала» сотрудникам пропуска в специальные, ведомственные, номенклатурные поликлиники, бесплатно — через какого-то спонсора! — поставила в музей несколько видеомагнитофонов, диктофоны и т. д.
Иру все любили, даже Светка Сурьмина, хотя печатала Булгакова она, конечно, неохотно.
…Наступил декабрь. Скользкий, неприветливый, зябкий месяц.
Утешало только то, что выдали получку. Мужчины ожидали, когда откроется Елисеевский магазин. Деньги уже отдали технику Сашке. Он побежал за напитками, кому-то — коньяк по тринадцать восемьдесят, кому-то — шампанское по шесть пятьдесят. А если особенно повезет, Сашка всем притащит «Русский сувенир» за десять рублей. Сорок градусов. Дешево, но сердито.
Когда речь идет о любви, у консервативных родителей Фрэнка Ли существует одно правило: сын может влюбляться и ходить на свидания только с кореянками. Раньше это правило мало волновало Фрэнка – на горизонте было пусто. А потом в его жизни появились сразу две девушки. Точнее, смешная и спортивная Джо Сонг была в его жизни всегда, во френдзоне. А девушкой его мечты стала Брит Минз – красивая, умная, очаровательная. На сто процентов белая американка. Как угодить родителям, если нарушил главное семейное правило? Конечно, притвориться влюбленным в Джо! Ухаживания за Джо для отвода глаз и море личной свободы в последний год перед поступлением в колледж.
Книгой «СПЯЩИЙ БОГ 018» автор книг «Проект Россия», «Проект i»,«Проект 018» начинает новую серию - «Секс, Блокчейн и Новый мир». Однажды у меня возник вопрос: а какой во всем этом смысл? Вот я родился, живу, что-то делаю каждый день ... А зачем? Нужно ли мне это? Правильно ли то, что я делаю? Чего же я хочу в конечном итоге? Могу ли я хоть что-нибудь из того, к чему стремлюсь, назвать смыслом своей жизни? Сказать, что вот именно для этого я родился? Жизнь похожа на автомобиль, управляемый со спутника.
Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!
Этот роман о старости. Об оптимизме стариков и об их стремлении как можно дольше задержаться на земле. Содержит нецензурную брань.
Погода во всём мире сошла с ума. То ли потому, что учёные свой коллайдер не в ту сторону закрутили, то ли это злые происки инопланетян, а может, прав сосед Павел, и это просто конец света. А впрочем какая разница, когда у меня на всю историю двенадцать листов дневника и не так уж много шансов выжить.
Впервые доктор Грин издал эту книгу сам. Она стала бестселлером без поддержки издателей, получила сотни восторженных отзывов и попала на первые места рейтингов Amazon. Филип Аллен Грин погружает читателя в невидимый эмоциональный ландшафт экстренной медицины. С пронзительной честностью и выразительностью он рассказывает о том, что открывается людям на хрупкой границе между жизнью и смертью, о тревожной памяти врачей, о страхах, о выгорании, о неистребимой надежде на чудо… Приготовьтесь стать глазами и руками доктора Грина в приемном покое маленькой больницы, затерянной в американской провинции.