Защита никогда не успокаивается - [34]

…Учитывая шумную кампанию, еще до суда проводившуюся средствами массовой информации, судья должен был принять самые строгие меры, касающиеся присутствия в зале заседания репортеров, о чем и просил защитник Шеппарда».

В другой части решения судья Кларк писал:

«В тех случаях, когда имеются достаточные основания предполагать, что тенденциозное освещение прессой может помешать объективному рассмотрению дела, судья должен отложить слушание дела до тех пор, пока шумиха не уляжется, либо передать дело в другой округ, где ее нет».

Он сказал, что, если поднятый вокруг шум угрожает объективному рассмотрению дела, должен быть назначен новый суд.

«Суды, — указал Кларк, — должны принимать меры, чтобы оградить судебный процесс от причиняющего ущерб постороннего вмешательства. Ни прокуратуре, ни защитникам, ни обвиняемым, ни свидетелям, а также служащим суда и работникам правоохранительных органов, попадающим под юрисдикцию суда, не позволяется препятствовать выполнению его функций. Сотрудничество защиты или обвинения с прессой в плане передачи какой-то информации, влияющей на ход судебного процесса, не только подлежит строгой регламентации, но является в высшей степени предосудительным и заслуживает принятия дисциплинарных мер…

Поскольку судья не выполнил свой долг, не оградил Шеппарда от фактической газетной травли… и оказался не в состоянии контролировать происходящее в зале суда, мы обязаны аннулировать отказ на прошение об освобождении из-под стражи».

Частью решения Верховного суда было распоряжение об освобождении доктора Шеппарда из-под стражи до тех пор, пока штат Огайо, в разумные сроки, заново не рассмотрит в суде его дело. Сэма обрадовало это решение, но он волновался при мысли о новом суде. У него не было веры в присяжных, да это и не удивительно.

— Если в присяжные попадут люди, которые меня ненавидят, — говорил он, — для меня все кончено.

— Это в 1954 году, — возразил я, — все люди любили вас либо ненавидели. На этот раз я намерен подобрать в присяжные людей помоложе, которые не будут испытывать подобных чувств. И они оправдают вас на основании имеющихся доказательств, можете в этом не сомневаться.

У меня были опасения, что штат откажется проводить новое слушание нашего дела, но я ошибся. На телевизионной пресс-конференции, состоявшейся сразу после решения Верховного суда, Джон Корриган заявил:

— Я понимаю, что нами управляют не люди, а законы. В соответствии с этим принципом я пришел к заключению, что наше общество оказалось жертвой отвратительнейшего преступления и требует восстановления справедливости. В то же время общество должно обеспечить любому гражданину справедливый, беспристрастный и объективный суд присяжных. Представим же это дело на их рассмотрение.

Сэм и Ариана смотрели выступление Корригана по телевизору. После передачи, когда они вернулись домой, у дверей квартиры их уже поджидали репортеры. В ответ на вопрос, готов ли он предстать перед судом, Сэм сказал:

— Хоть сию минуту.

Кто-то спросил, будет ли он давать показания под присягой.

— Можете не сомневаться, — ответил Сэм.

Ни он, ни я не предполагали, что к началу суда я не рискну позволить Сэму защищать самого себя.

Когда молчание было золотом

Второй суд над Шеппардом был назначен на 24 октября 1966 года — через двенадцать лет и шесть дней после начала первого. Для Сэма серое здание уголовного суда округа Кайахога было возвращенным адом. Зал заседаний на втором этаже, где он был приговорен к пожизненному заключению, находился как раз напротив того зала, где мы намеревались добиться его оправдания. Он не мог избавиться от воспоминаний, от страха. И никакие мои уговоры не могли вызвать у него доверие к системе присяжных.

— Один раз они уже упрятали меня за решетку ни за что ни про что, — сказал он перед самым судом. — Посадили меня, несмотря на покалеченную шею и выбитые зубы, хотя было ясно, что не сам же я себя изуродовал. Боже мой, Ли, и вы хотите меня убедить, что они не могут опять сделать то же самое?

Я еще раз постарался убедить его, но гарантировать ничего не мог.

— Даже если они, что весьма маловероятно, вынесут обвинительный вердикт, вы имеете право быть немедленно освобождены условно-досрочно. Я уверен, что нашей апелляции они предпочтут условное освобождение.

Он кивнул, но мы оба понимали, что условное освобождение — это не настоящая свобода.

Примерно в это время я узнал горькую правду о Сэме. Он терял интерес к жизни и в поисках опоры стал хвататься за выпивку и наркотики. Я заявил, что не хочу, чтобы Сэм давал показания в суде, поскольку он уже неоднократно излагал свою историю и в качестве свидетеля будет всего лишь легкой мишенью для обвинения. Конечно, это были веские аргументы, однако настоящей причиной было его состояние. Об этом почти никто не знал, но во время судебного заседания бывали моменты, когда Сэм не отдавал себе отчета, где он и что с ним происходит. Я не мог позволить ему занять место свидетеля и не мог допустить, чтобы о его состоянии узнало обвинение. Наоборот, я поддерживал у всех уверенность, что Сэм будет давать показания. Для этого у меня имелись серьезные основания — обвинение намеревалось вызвать в суд Френчи, заключенного, который находился вместе с Сэмом в тюрьме штата Огайо. По имевшейся у меня информации, этот человек, в обмен на помилование, должен был заявить, что вместе с Сэмом намеревался убить Спенсера Хоука, инсценировав самоубийство последнего и заставив его написать предсмертную записку, в которой Хоук должен был оправдать Сэма и взять на себя вину за смерть Мэрилин.