Заря над степью - [3]

Б. Ринчен — талантливый, многогранный человек. Он — ученый и писатель одновременно, он известен как лингвист, этнограф, фольклорист, неутомимый собиратель сокровищ национальной культуры и как талантливый писатель — поэт, новеллист, романист. И все эти черты автора отчетливо проступают в его книге. На страницах романа запечатлен огромный пласт жизни на фоне бурных политических событий.

В одной из глав своей книги Б. Ринчен рассказал о встрече героя с русской экспедицией. Для автора романа, превосходно знающего работы русских ученых, исследовавших Монголию, этот эпизод не случаен. С теплотой написан им образ русского старика Ивана — работника одной из торговых фирм в Монголии. Всем сердцем верны простые русские люди дружбе с соседями — монгольскими аратами, в трудную минуту они готовы протянуть друзьям руку помощи.

Если говорить о художественных достоинствах, то книга написана неровно. Это уже отмечалось критикой. Третья часть уступает двум первым. Для русского читателя кажется непривычным обилие выступлений, собраний, речей по поводу разных событий. Автор не отступил здесь от исторической правды. Действительно, это было такое время. Народ, который веками был безмолвен, заговорил. Митинги, собрания стали частью жизни каждого. И автор не может обойти это обстоятельство, он как бы отступает перед напором документальности. Да, так оно на самом деле и было. В словах, произносимых с трибуны, — горение сердец. Во имя передачи этой атмосферы, пам думается, автор поступается и сюжетной заостренностью, и даже в какой-то мере законами художественной пропорциональности.

Еще на одно немаловажное обстоятельство хотелось бы обратить внимание читателя, прежде чем он начнет свое знакомство с героями романа. Для монгольской литературы — и в этом одна из ее особенностей — чрезвычайно важную художественную нагрузку несут на первый взгляд совсем неприметные детали. Подчас бывает достаточно одного маленького штриха, чтобы вызвать у монгольского читателя целый образ. Если русскому читателю ничего примечательного не открывает такое описание: «Человек шел к юрте медленно, вперевалку», то у монгольского читателя этот образ неизбежно ассоциируется с привычкой кочевника к седлу, походка сразу выдает скотовода. Точно так же и в других деталях. Если вошедшего в юрту приглашают сесть в северной половине, значит, это почетный гость. Прислуге же отведено место возле порога. Б. Ринчен адресует, естественно, свою книгу монгольскому читателю, он мастерски владеет искусством художественной, бытовой детали.

«Заря над степью» — не единственное произведение жанра исторической прозы в творчестве Б. Ринчена. Уже после первого издания этого романа писатель начал работу над серией исторических романов о жизни на монгольской земле с первобытных времен. Несколько книг из этой серии вышли под названием «Дзан Дзалуудай» — по имени главного героя. Первый роман этой серии был удостоен в 1965 году литературной премии Союза монгольских писателей. Еще раньше, в сороковых годах, историческое прошлое монгольского народа ожило в сценарии фильма «Цокту-тайджи», написанного Б. Ринченом. Эта работа была удостоена Государственной премии. Денежную премию писатель передал осиротевшим во время войны детям Ленинграда.

Б. Ринченом написано несколько ярких рассказов о судьбах исторических деятелей Монголии.

Ныне писатель закончил работу над новым романом «Наместник Сандо». Это тоже известная фигура в дореволюционной Монголии. Не оставляет Б. Ринчен и переводческой деятельности. Кто-то подсчитал, что маститый ученый и писатель представил монгольскому читателю творчество двадцати пяти писателей разных стран мира.

Советского читателя ждет роман «Заря над степью» в переводе на русский язык. Пожелаем ему доброго знакомства с героями романа, с самим автором, который посвятил свою книгу «русским людям, людям науки и труда, заложившим основы нерушимой традиционной дружбы русского и монгольского народов».

К. Яцковская

Я вижу степи и сердцем чистых

Братьев монголов на конях.

Восходит песня в просторах мглистых,

Я эта песня моложе дня.

Я вновь крепка у седла подпруга,

И крепко певец сидит в седле,

Я слышу в Москве я голос друга,

Поющий о вольной степной земле.

Этот рассказ мне словно в подарок

Скакун из песенного табуна,

Мне времени жар на щеках не жарок

В полете распластанного скакуна.

Но всё неохватней, неотвратимей

Мне, к гриве склоненному, горит

Вся правда о степи, о побратиме.

Навстречу красным коням зари!

Н. Тихонов

Русским людям, людям науки и труда, заложившим основы нерушимой традиционной дружбы русского и монгольского народов, посвящаю эту книгу.

Автор

Часть первая Под маньчжурским игом

I Усыновление

Солнечный свет заслоняя,

Туманы над степью плывут,

Люди из плоти и крови

В горе и муках живут.

Из старинной народной песни

Стройный гнедой конь с ровно подстриженной гривой, навострив уши, горячим глазом косил на своего хозяина, который сидел на земле и, не выпуская из рук поводьев, не спеша покуривал длинную трубку.

Закинутые за луку седла туго натянутые поводья не давали коню повернуть голову, и она казалась высеченной из камня.