Зарубежная политическая лингвистика - [80]

не срабатывает». Прежде чем перейти к анализу использования вводного слова к сожалению в политическом тексте, предложу лингво-прагматическую характеристику его употребления в речи. Этот оборот создает особый тип речевого акта – экспрессив, цель которого – «выразить психологическое состояние, задаваемое условием искренности относительно положения вещей» [Серль, 1979: 183]. В принципе искренность/истинность речевого акта с подобным оборотом может зависеть от четырех обстоятельств: 1) истинность основной части (пропозиции): перенос западной модели демократии действительно не срабатывает; 2) неистинность пропозиции: перенос западной модели на самомделесрабатывает; 3) искренность вводного оборота: говорящий действительно сожалеет; 4) неискренность употребления вводного оборота: говорящий прибегает к этикетным формулам, чтобы создать видимость чувств, обеспечивающих представление о его предпочтениях. На самом деле говорящий не переживает эти чувства. Искренность/неискренность говорящего сказывается на дальнейших моделях речевого взаимодействия со слушателем: если говорящий искренен, возможен диалог по поводу обозначенной в пропозиции ситуации; если говорящий неискренен, он постарается отказаться от ведения диалога, в ходе которого ему приходится имитировать определенные чувства. Неискреннее употребление оборота открывает возможности для определенной манипуляции сознанием слушающего, т. е. для внедрения в его сознание недостаточно адекватного образа говорящего. Однако заключить о неискренности употребления вводного оборота к сожалению позволяет только тщательный анализ всего контекста употребления этого вводного слова. Так, приведенная выше фраза X – «…механический перенос модели демократического общества с Запада в Россию, к сожалению, не срабатывает» – продолжается конкретной иллюстрацией, имеющей целью подтвердить введенный тезис: «Вот вам нынешний яркий пример – ситуация в Карачаево-Черкессии. Выборы прошли по вполне демократическому «стандарту». Во Франции и Англии все бы и закончилось, а в Карачаево-Черкессии не работает. Сразу пошел межэтнический конфликт» (Труд № 181). Вводный оборот к сожалению относится к пропозиции, утверждающей неприемлемость западной модели демократии для России, и рисует говорящего «человеком, сожалеющим» по этому поводу, т. е. искренно желающим противоположного положения дел. Вместе с тем следующая фраза-иллюстрация показывает, что тезис, содержащийся в первом предложении, требовал сужения, так как в тексте речь идет о всей России, а иллюстрация касается отдельного места, не являющегося к тому же прототипическим для концепта Россия. Таким образом, использование оборота позволяет представить говорящего в глазах слушающего лицом, вынужденно отказывающимся от желаемого им положения дел в силу объективных причин, хотя сами эти причины не формулируются – адресату предоставляется инициатива их генерализации на основе предложенной иллюстрации.

Произведенное говорящим расширение тезиса побуждает думать, что его не устраивает точная формулировка тезиса: «…не срабатывает в определенных частях России», имплицирующая вывод «в других частях России срабатывает». Умолчание вывода может свидетельствовать о нежелании признать осуществимой ситуацию, сторонником которой говорящий, благодаря использованию оборота к сожалению, пытается себя представить. К чести говорящего следует отметить, что он говорит о «механическом переносе модели западной демократии». Однако непроговаривание специфики демократии «в отдельных частях России» склоняет адресата к мысли о неприемлемости демократической модели для России вообще. Для сравнения: «В нынешней России существует запрос на демократию, но преимущественно не в ее либеральной версии, а в другом, более соответствующем культурной специфике России варианте…» – из газеты «Яблоко» (www.yabloko.ru/ News/Npaper/9704/gjy7.htm).

Нужно сказать, что анализ оборота к сожалению в речи государственных мужей был проделан автором в 2000 г. Искренность речевого акта в рассматриваемом случае позволяла думать о возможностях продолжения разговора с властью о демократических преобразованиях в стране, неискренность превращала высказывание в директивное – побуждение к свертыванию демократизации избирательной системы. Автор склонялся к мысли, что, пусть неосознанно, X стремился представить себя сторонником демократических преобразований, хотя его «верования» не совпадали с декларируемыми.

Читателю судить, соответствуют ли сделанные некогда выводы о политических предпочтениях крупнейших политических деятелей России событиям последних лет.

Позволю себе обратиться к более поздней эпохе политической жизни, когда на смену именам ценностей периода, именуемого демократическим, пришли иные имена. Причем произошло это в разных странах, но лексика политических лозунгов совпала.

Одна из политических партий Литвы сравнительно недавно решила изменить название и избрать своим политическим «брендом» выражение «за порядок и справедливость». Говорю «бренд» практически без иронии – так или иначе политическая борьба есть пропаганда, другими словами, продажа электорату своих политических установок. Предполагаемая смена наименования заставила вспомнить предвыборные лозунги «партии власти» в России – победившая «Единая Россия» регулярно обозначала в программных документах свои базовые установки именно выражением «порядок и справедливость». Естественно, к моменту прихода «Единой России» к власти слова «свобода» и «демократия», ключевые для дискурсов эпохи Б. Ельцина, были (как и стоящие за ними неясные сущности) порядком скомпрометированы в сознании общества, потрясенного обрушившимся на него огромным имущественным неравенством, бездомными детьми и ураганом преступности. Может быть, поэтому лидер «Единой России» Борис Грызлов открыто сформулировал смену общественных ориентиров в обращении, по духу напомнившем революционные воззвания: «Обращение IV съезда Политической партии «Единая Россия» к гражданам России». В документах партии власти, появившихся в период, означенный соответствующим обращением, провозглашаются новые идеологические установки, формулируемые следующим образом: «Порядок и справедливость – вот стержневые основы нашей политики». Сегодня этот лозунг использует партия опального литовского экс-президента. Что ж, ценности, сформулированные как основополагающие, не могут не быть приняты сознанием, действительно истосковавшимся по чувству уверенности в завтрашнем дне, но тем, кто знает, что может имплицироваться содержанием понятий «порядок» и «справедливость», кто осведомлен о контекстах употребления таких лозунгов в определенные политические эпохи, установки, выраженные таким образом, представляются не столь привлекательными. Обратимся к анализу понятий, имена которых используются сегодня в названии одной из популярных партий Литвы, опираясь на разработку соответствующих понятий в лингвистике и философии. Принято считать, что понятие «справедливость» играет огромную роль именно для русского сознания. Тем не менее нельзя не сказать, что начиная с семидесятых годов прошлого века в среде западных либералов достаточно широко дискутируется вопрос о концепциях справедливости как базовой основе общества. В этой связи нельзя не упомянуть известную книгу американского философа Дж. Роллза «Теория справедливости», где автор, в частности, говорит: «Справедливость – это первая добродетель общественных институтов, точно так же как истина – первая добродетель систем мысли. Законы и институты, как бы они ни были эффективны и успешно устроены, должны быть реформированы или ликвидированы, если они несправедливы. <…> Конечно, далеко не все существующие общества вполне упорядочены в этом смысле,