Метафоры, используемые при обсуждении политической жизни общества, все чаще привлекают внимание специалистов, которые стремятся выяснить, как и почему рождаются эти метафоры, в какой мере они отражают социальную психологию, политические процессы и личностные качества их участников. Использование метафор нередко оказывается для политического лидера удачным способом «выразить многое, сказав немногое», тонко влиять на настроения в обществе, представлять обществу новые идеи и одновременно вызывать интерес к своим выражениям. Изучение метафорического репертуара того или иного политика помогает лучше понять подсознательные механизмы его деятельности и подлинное отношение к той или иной проблеме. Активизация метафор в социальной коммуникации может служить признаком приближающихся общественных потрясений и одновременно свидетельствовать о направлениях движения политического сознания.
Теория политической метафоры возникла в процессе взаимодействия двух ведущих направлений современного языкознания – метафорологии и политической лингвистики. Сближение этих направлений обусловлено как бурным развитием исследований, посвященных политической коммуникации, так и переосмыслением самого понятия метафоры, новым пониманием ее роли в организации ментальных процессов и языковой картины социальных отношений. В современной науке формируется представление о политической метафоре как об инструменте для осознания, моделирования и оценки политических процессов, как средстве воздействия на социальное сознание.
Современная теория политической метафоры в полной мере сохраняет лучшие традиции политической лингвистики прошлых десятилетий и в значительной степени опирается на пионерские исследования Гарольда Лассвелла, Виктора Клемперера, Джорджа Оруэлла и других видных специалистов, работавших еще в середине прошлого века. В исследованиях последнего десятилетия в полной мере учитываются также идеи, высказанные в «политлингвистических» публикациях Анны Вежбицкой, Рут Водак, Тойна ван Дейка, Хрисл де Ландтсхеер, Ноэма Хомского.
Важно подчеркнуть, что современная политическая метафорология не отказалась от всего лучшего, что было в традиционных учениях о метафоре. Она просто предложила использовать при исследовании метафор принципы современной лингвистики, и это позволило увидеть новые грани в, казалось бы, хорошо известном феномене. Современная когнитивистика (Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, А. Барселона, Р. Гиббс, М. Джонсон, Ф. Джонсон-Лэрд, Р. Дирвен, Л. Камерон, Ю.Н. Караулов, Е. Киттей, И.М. Кобозева, З. Ковечес, Е.С. Кубрякова, Дж. Лакофф, Г. Лоу, В.В. Петров, Ф. Риготти, Т. Рорер, Ф. Руиз де Мендоза, Е. Свитсер, Т.Г. Скребцова, М. Тернер, Ж. Фоконье, Б. Хокинс, Й. Цинкен, А. Ченки, А.П. Чудинов и др.) рассматривает метафору как важную (а в некоторых концепциях – даже основную) ментальную операцию, как способ познания, категоризации, концептуализации, оценки и объяснения мира. Человек не только выражает свои мысли с помощью метафор, используя их эстетический потенциал, но и мыслит метафорами, познает с их помощью тот мир, в котором он живет. Метафоры помогают нам преобразовать существующую в сознании адресата языковую картину мира, ввести новую категоризацию в представление, казалось бы, хорошо известных феноменов и дать им новую эмоциональную оценку.
Материалы данного исследования неоднократно обсуждались на научных конференциях (Воронеж, Екатеринбург, Москва, Новосибирск, Санкт-Петербург, Тамбов, Тюмень, Челябинск и др.) и в беседах с языковедами и политологами, что сыграло важную роль в подготовке данной книги. Зарождению, кристаллизации и формулированию ряда изложенных в работе положений способствовало творческое общение с Ю.Н. Карауловым, Е.С. Кубряковой и другими отечественными специалистами по когнитивной и политической лингвистике.
Особая благодарность адресована нашим зарубежным консультантам. Мы признательны профессору Миссурийского университета Вильяму Бенуа за его ценные консультации по истории и современному состоянию американских исследований по политической лингвистике. Для нас было очень значимо творческое общение с европейскими специалистами по политической метафорике, особенно с профессором Петром Друлаком из Института международных отношений (Чехия) и профессором Андреасом Мусолффом из Даремского университета (Великобритания).
Авторы считают своим долгом выразить искреннюю благодарность рецензентам данной монографии – доктору филологических наук, профессору Владимиру Николаевичу Базылеву, доктору филологических наук, профессору Наталье Борисовне Руженцевой и доктору филологических наук, профессору Татьяне Викторовне Шмелевой.
Данная монография представляет собой плод совместной работы, в которой трудно достаточно детально определить вклад каждого соавтора в подготовку того или иного раздела. Следует только отметить, что общее руководство исследованием осуществлял А.П. Чудинов, тогда как Э.В. Будаеву принадлежит ведущая роль в поиске и систематизации большинства зарубежных публикаций.
Интенсивное развитие информационных технологий, возрастающая роль средств массовой информации, все большая театрализация политической деятельности способствуют повышению внимания общества к политическому дискурсу, яркой приметой которого в последние десятилетия стала все возрастающая метафоричность. В связи с этим стремительно растет количество публикаций, посвященных политической метафоре, которая еще недавно воспринималась как одно из многих средств «украшения» ораторской речи, а сейчас рассматривается как ведущий способ мышления и инструмент аргументации, обладающий сильным прагматическим эффектом. Исследование метафорического арсенала позволяет выявить подсознательные установки и стремления политического лидера, является ярким показателем особенностей национального самосознания и уровня политического развития общества. Показательно, что учение о метафоре, которое еще недавно относили к периферии лингвистики, попало в центр интересов таких наук, как социальная и политическая психология, философия, логика, теория коммуникации, культурология и этнология. Теория метафоры в последние десятилетия стала едва ли не ведущим направлением когнитивистики, психолингвистики и лингвокультурологии.