Зарубежная политическая лингвистика - [82]

A. хорошо, если люди будут знать

какие вещи они должны делать каких вещей они не должны делать

B. хорошо, если кто-то скажет

какие вещи люди должны делать каких вещей они не должны делать

«Если английские культурные сценарии, – пишет А. Вежбицкая, – можно связать с ценностями «личной автономии», то рассмотренные… сценарии могут быть связаны с ценностью «общественной дисциплины»…» [Вежбицкая, 1999: 459].

Русская повседневная жизнь, как и литовская, в отличие от немецкой, не знает обилия запретительных и предписывающих знаков иного действия. Русская идея порядка связывается, как мне представляется, с представлениями о том, что каждый человек должен выполнять установленные функции и каждая вещь должна находиться на своем месте, т. е. в идее порядка реализуется представление о «нормальном» положении вещей. Для каждого социума складывается свое понятие нормы, отсюда существует «лагерный порядок», «государственный порядок», «воинский порядок», «уличный порядок» и т. п. Нормы социума могут изменяться, поэтому возможно существование «революционного порядка». В сущности, понятие «порядок», так же как и понятие «справедливость», обладает высокой степенью смысловой неопределенности. Смыслы, реализуемые в выражениях устанавливать порядок, наводить порядок, следить за порядком, говорят о том, что порядок называет установленное некогда и кем-то или сложившееся само по себе положение вещей, которое может нарушаться. Отсюда необходимость в фигуре наблюдающего за порядком, занимающего иерархически более высокое положение по отношению к соблюдающим порядок. (В силу необходимости еще одной структуры – наблюдающего за порядком – тезис о поддержании порядка на государственном уровне также представляется вступающим в противоречие с тезисом о сокращении государственного аппарата.)

Смысловая неопределенность понятия «порядок» связана с тем, что мнения о «норме», «правильности» у людей, представляющих разные референтные группы, могут расходиться: «Но этот беспорядок, свежему человеку казавшийся хаосом, и был тот привычный домашний порядок, нарушения которого больше всего страшился холостяк-бирюк» (И.С. Соколов-Микитов). В таком случае возникает вопрос: о каком смысловом содержании порядка идет речь в текстах русской и литовской политических партий? О немецком порядке, построенном на системе запретов, о русском порядке, основанном на мнении о норме, в отношении источника которого вопросом не задаются? (Одно время в Интернете мелькал Русский Порядок – выражение из текстов фашиствующего Русского Национального Единства: «Ведь в мире должен быть один Порядок, и он по праву Русским должен быть!» (из гимна РНЕ), при этом порядок этот признавался базирующимся… на справедливости.)

Литовский концепт порядок пока не описан литовскими лингвистами – при самом беглом взгляде создается впечатление, что tvarka ('порядок') фиксирует представление об очередности действий, аккуратности хранения личного имущества.

Говоря о слове справедливость, я определяла его идеологическое поле, то есть идеологические тексты, в которых оно употреблялось. Мне трудно сделать это в отношении слова порядок: практически отсутствует «интердискурс» – память не активизирует текстовых образований, в рамках которых порядок был бы ключевым словом, «узловой точкой» идеологического поля. Известен «честный и твердый революционный порядок» из текстов первых месяцев Октябрьской революции, однако представляется, что ключевым для революционной риторики 1917 года это слово все-таки не было именно в силу дуновения революционных ветров, которые должны были прежде всего смести «старый порядок».

Но вот для сочетания слов порядок и справедливость соответствующее идеологическое поле найти можно. Характеризуя немецкие слова Blut ('кровь') и Boden ('земля'), знаменитый немецкий лингвист X. Вайнрих говорит: «… В немецком языке совершенно невозможно соединить оба эти слова. <…> Дело в том, что оба слова – Blut и Boden – будучи поставлены рядом, создают друг другу контекст. <… > Контекст und Boden детерминирует значение слова Blut до нацистского представления, и точно так же значение слова Boden детерминируется контекстом Blut und в нацистском смысле». Сказанное можно отнести и к соединению слов Ordnung und Gerechtigkeit('порядок и справедливость'). Местом порядка и справедливости задумывался Гиммлером концентрационный лагерь Дахау – обучение, образование и труд должны были сделать заключенных полезными членами общества: «Die NS-Propaganda prasentierte das

Lager als <…> Ort der Ordnung und Gerechtigkeit» ('Нацистская пропаганда представляла лагерь местом порядка и справедливости').

А вот еще более любопытный текст, касающийся непосредственно России (приводится в переводе автора):

'Русская история сообщает о том, что население России, уставшее от непрочности положения в стране, обратилось к иноземцам со следующими словами: «Наша страна велика и богата, но в ней нет ни порядка, ни справедливости. Придите и управляйте нами».

Порядок и справедливость – это вещи, на которые народы России сегодня все еще только смотрят. История повторяется. Строительство новой России должно осуществляться с помощью иностранных денег и сил. Но эта помощь должна происходить в форме, ни в коем случае не оскорбляющей национальные чувства. Лозунг должен остаться абсолютно неизменным: Порядок и справедливость!'