Зарубежная литература XVIII века. Хрестоматия - [268]

Признать я должен, что неправ, что часто

Чиню обиды тем, кто их ничем

Не заслужил, и это все в то время,

Когда открылись ясно перед солнцем

Коварство их и правота моя!

И должен чувствовать я глубоко,

Что князь идет ко мне с душой открытой

И уделяет щедро мне дары

В тот миг, когда он стал настолько слаб,

Что недругам моим позволил взоры

Ему затмить и руку оковать!

Но он не может видеть, что обманут,

Я ж не могу обман их показать.

И чтобы он в обмане оставался

И им его обманывать спокойно,

Я должен замолчать и отойти!

Кто мне дает совет? Кто так умно

Навязывает мне любовь и верность?

Ленора! Да, Ленора Санвитале,

Мой нежный друг! А, знаю я тебя!

Зачем я доверял ее устам!

Нечестною была она, когда

Выказывала мне любовь и нежность

Словами сладкими! Она была

И остается с хитрым сердцем, тихо

И вкрадчиво доверия ища.

Как часто я обманывал себя

Насчет ее! И чем я был обманут?

Тщеславием! Я знал ее прекрасно,

Но льстил себе. Я часто говорил:

Пускай она такая для других,

Но предана тебе душой открытой.

Ах, слишком поздно вижу я теперь:

Когда я счастлив был, она ко мне

Так нежно льнула. При моем паденье

Она мне поворачивает тыл.

Она – орудье моего врага,

Она шипит мне, маленькая змейка,

Своим волшебным, льстивым языком.

Она была еще милей, чем прежде,

Роняя с уст приятные слова!

Но лесть ее не скрыла предо мной

Их лживый смысл; казалось, слишком ясно

Написано на лбу ее иное

И противоположное. Легко

Я чувствую, когда не с чистым сердцем

Дороги ищут к сердцу моему.

Я во Флоренцию уехать должен?

Зачем туда? Я вижу хорошо:

Там Медичи воздвигли новый дом.

Хоть не в открытой он вражде с Феррарой,

Но зависти холодная рука

Высокие разъединяет души.

И если я от тамошнего князя

Благоволенья знаки получу,

Чего я должен ждать, то царедворцу

Легко удастся замарать сомненьем

И верность, и признательность мою.

Уйду я, но не так, как вы хотите,

И далее, чем думаете вы.

И что меня задерживает здесь?

О да, я понял слишком хорошо

Слова, что вырвал я из уст Леноры!

Внимательно ловил я каждый слог.

И знаю все, что думает княжна, –

Да, это так, сомнений больше нет!

«Она меня отпустит, если это

Мне счастье даст». Ужель без боли в сердце

Она меня и счастие мое

Причиной выставляет? Лучше смертью

Быть схваченным, чем этою рукой,

Что холодно меня отвергла. Еду!

И видимости дружбы и добра

Остерегусь! Не может быть обманут,

Кто не обманывает сам себя.

Явление четвертое

Принцесса. Тассо. К концу явления – прочие.

Принцесса

Ты хочешь нас покинуть иль еще

Останешься немного в Бельригуардо

И лишь тогда от нас уедешь, Тассо?

Надеюсь я, что на короткий срок

Ты едешь в Рим?

Тассо

Я направляю путь

Туда сначала. Если благосклонно

Меня друзья там примут, как могу

Надеяться, с терпеньем и стараньем

Я, может быть, закончу труд мой там,

Где люди собрались, учителями

Слывущие во всех родах искусств.

И разве же в столице мировой

Не говорит нам громко каждый камень?

Там манят нас в своем величье строгом

Не тысячи ль немых учителей?

И если там не кончу я поэму,

То никогда не кончу. Ах, уже

Я чувствую, мне счастья нет ни в чем!

Я изменить могу, но не закончить,

Я чувствую, великое искусство,

Что всех питает и здоровый дух

Крепит и освежает, беспощадно

Меня погубит. Я уеду прочь!

Скорей в Неаполь!

Принцесса

Ты дерзнешь на это?

Ведь в силе приговор, что на изгнанье

Обрек тебя и твоего отца.

Тассо

Уж я об этом думал, ты права.

Но я переоденусь пилигримом

Иль буду в бедном платье пастуха.

Я проберусь чрез город, где движенье

Народных тысяч скроет одного.

Я поспешу на берег, там найду

Челнок с людьми, что ездили на рынок,

Теперь же возвращаются домой

С крестьянами из моего Сорренто.

Ведь надо мне в Сорренто поспешать,

Там у меня сестра, она со мною

Утехою родителей была

В их горестях. Я буду плыть безмолвно,

Вступлю на берег, тихо я пойду

Родной тропой и у ворот спрошу:

«Где здесь живет Корнелия? Скажите!

Корнелия Серзале?» Благосклонно

Прядильщица мне улицу укажет

И дом ее. Я дальше поднимусь.

Вот выбегают дети, с изумленьем

На трепаного, мрачного пришельца

Они глядят. Вот у порога я.

Открыты двери, я вступаю в дом…

Принцесса

Опомнись, Тассо! Что ты говоришь?

Пойми, в какую ты зашел опасность!

Щажу тебя, иначе бы сказала:

Ужель ты благородно говоришь?

Ужели благородно думать только

Лишь о себе и огорчать друзей?

Иль от тебя сокрыто, как мой брат,

Как мы с сестрой тебя ценить умеем?

Ты это не почувствовал? Не знал?

Ужели все мгновенно изменилось?

О Тассо! Если хочешь ты уйти,

Не оставляй нам скорби и кручины.

Тассо отворачивается.

Как утешительно бывает другу,

Что уезжает на короткий срок,

Подарок сделать маленький, будь это

Оружье только или новый плащ!

Но ничего дарить тебе нельзя:

Ты все бросаешь прочь, чем обладаешь.

Ты черный плащ и посох пилигрима

Избрал и добровольным бедняком

Идешь в свой путь, лишая нас того,

Чем только с нами мог бы наслаждаться.

Тассо

Меня совсем ты оттолкнуть не хочешь?

О, утешенья сладкие слова! Храни меня!

Возьми под свой покров!

Здесь, в Бельригуардо, ты оставь меня,

Отправь в Консондоли, куда захочешь!

У князя много чудных замков есть

И много есть садов, что целый год

Стоят пустыми, разве только на день

Вы ездите туда, на час, быть может.

Да, выбери мне самый дальний, где

Вы не были годами, что теперь