Зари. Мне удалось убежать - [23]

В новой семье я стала рабыней. Я готовила мужу еду, а сама получала лишь объедки. Я должна была приносить ему гашиш. Время от времени он зверски избивал меня, если я не успевала вовремя подать ему чай или наркотики. Я мечтала лишь об одном: поскорее умереть. Но сейчас я уже постарела. Моя жизнь бессмысленна, и я просто жду, когда она закончится. Это конец моей истории.

Я выключила диктофон, размышляя о Насриин и ее исковерканной жизни. Я представляла ее четырнадцатилетней девочкой, счастливой и наивной, и думала над тем, как мне лучше подать эту историю. Когда рассказ Насриин наконец вышел в эфир, многие из моих коллег-афганцев стали делать язвительные замечания относительно него. Один из них сказал, что нет ничего удивительного в том, что случилось с этой женщиной, ведь она влюбилась в столь юном возрасте. Я не знала, что ответить. Мне Насриин казалась обычной девочкой, которая полюбила мальчика. Со многими в ее возрасте такое случается. Ее любовь была невинной, и я полагаю, что Насриин не сделала ничего плохого, вняв зову сердца, но цена, которую она заплатила за это, была слишком высока.

В большинстве стран женщин не обвиняют в том, что они испытывают к кому-то нежные чувства. На отношения между мужчиной и женщиной не накладываются какие-либо ограничения, и спустя какое-то время они понимают, хотят они создать семью или нет. Их дети по примеру своих родителей стараются выбрать хорошего человека для совместной жизни. Но даже живя в Великобритании, мне приходилось выслушивать насмешки моих коллег-афганцев. Я ничего не отвечала им, предпочитая промолчать. Хоть я и переехала в демократическую страну, я работала вместе с мужчинами-афганцами, поэтому не могла защитить Насриин, иначе они решили бы, что я использую радио для того, чтобы призывать женщин вести себя неприлично. Все, что я могла, — это молиться, чтобы Насриин стала последней девушкой, с которой поступили так жестоко.

Ее история научила меня тому, что, где бы ни жила афганская женщина, она не может открыто говорить о своей любви к мужчине. Такой поступок покрыл бы всю семью несмываемым позором. А если афганка будет встречаться с человеком, за которого собирается выйти замуж, ей придется выслушивать нескончаемые упреки. И даже будучи достойной женщиной, для афганцев она все равно будет развратницей, шлюхой.

За последние годы я познакомилась с несколькими афганскими женщинами, которые встречались с мужчинами, но об их отношениях знали лишь самые близкие друзья, большинство из которых не были афганцами. Эти женщины живут двойной жизнью — когда они находятся далеко от дома, они ведут себя как жительницы стран с более развитой демократией, но дома они становятся обычными афганскими женщинами, которые не разговаривают о мужчинах, не гуляют с друзьями и не пытаются связать свою судьбу с любимым человеком. Лично я считаю Насриин очень храброй, потому что ей хватило смелости рассказать матери о своих чувствах. Даже мне сложно говорить о том, что я чувствую, хотя я не завишу от своих родителей материально и живу в Великобритании, а не в Афганистане. Я восхищаюсь ее поступком, ведь она жила в очень консервативном обществе, в отличие от меня.

Меня расстраивает поведение многих афганцев, живущих в Великобритании. Некоторые из них живут здесь уже более десяти лет, но строго соблюдают традиции своего народа. Во время своих визитов в Афганистан я встречалась со многими людьми и заметила, что взгляды на жизнь некоторых из тех, кто не покидал родную страну все это время, стали более демократичными. Они спокойно относятся к тому, что еще двадцать лет назад считалось постыдным и покрыло бы их семьи позором. К примеру, в некоторых семьях родители стали разрешать своим детям съездить за границу, чтобы получить там высшее образование. Но здесь, в Лондоне, я встречалась с родителями-афганцами, которые не хотят даже слышать о том, что их дети будут жить в общежитии, считая, что этим они опорочат честь семьи. Честь семьи и доброе имя значат для них много. И если дочь выходит замуж за того, кого выбирают ее родители, ее уважают и ставят в пример тем девушкам, которые мечтают выйти замуж по любви. Это проблема, с которой приходится сталкиваться всем молодым афганцам.

4. История Шириинджан

Решение спора

Ее голос дрожал, руки огрубели от тяжелой работы, а лицо будто принадлежало дряхлой старухе. Каждая морщина рассказывала о том, что ей пришлось пережить, и, как заметила сама Шириинджан, ее тело само говорило, что за жизнь она прожила.

Она сидела передо мной, поджав под себя ноги. Ее шаль сползла на пол. На ней были пластиковые шлепанцы, которые часто носят пожилые афганцы, и выцветшие коричневые шаровары и туника. Впервые я встретилась с Шириинджан летом 2006 года, когда приехала в Афганистан. Она жила на окраине Кабула, неподалеку от того места, где живут мои дедушка с бабушкой, а также мои дяди. Обычно, приезжая в Кабул, я провожу пару дней со своими родственниками, которые все живут в одном большом доме. Как-то мы с женой дяди сидели и болтали, и когда я заговорила о своей работе и об историях, которые мне рассказали женщины, она вспомнила о Шириинджан. Я захотела встретиться с этой женщиной и попросила жену дяди познакомить нас. Я намеревалась попросить ее рассказать свою историю.