Зари. Мне удалось убежать - [22]

Наконец я спросила у матери, что за люди приходят в наш дом.

— Я не знаю, — ответила она.

— Но я уверена, что это не к добру. У меня такое впечатление, что нас накрыла густая тень, и это пугает меня.

На следующий день отец сказал матери, что она должна приготовить еду для особых гостей. Казалось, что моя мать знала, кто они, но не говорила мне. Это единственное, чего я не могу простить ей. Она могла бы, по крайней мере, сообщить мне по секрету, что происходит. Наконец пришли гости — пожилые пуштуны, и я слышала, как они обсуждают чью-то свадьбу. Когда они наконец ушли, мама попросила меня помочь ей вымыть посуду, и я охотно согласилась, потому что у меня не было других дел. С того самого дня, как отец узнал о моей любви к Абдулле, он запретил мне посещать школу и даже выходить из дому, так что я находилась под домашним арестом. Все это время я мечтала об Абдулле. Конечно же, он не мог послать мне весточку — это было слишком опасно для нас обоих. Узнав об этом, мои родственники убили бы и его, и меня.

Я еще мыла посуду, когда мать заговорила со мной.

— Поспеши, мне еще нужно будет нанести рисунок хной на твои руки.

Я удивилась, потому что в ближайшее время не намечалось никакого праздника, и спросила, зачем это делать.

— Затем, что завтра ты выходишь замуж, — ответила она. — С завтрашнего дня ты будешь жить в другом доме.

В первое мгновение я решила, что буду жить с любимым.

— Он таки женится на мне? — спросила я.

Мать начала кричать на меня:

— У тебя что, совсем нет совести? Разве я не говорила, чтобы ты забыла об Абдулле? Никогда не упоминай его имя в доме своего будущего мужа, иначе твоя жизнь превратиться в сущий ад!

Я начала плакать.

— Я не хочу выходить за чужого мужчину! Кто он? Отец не может поступить со мной так!

— Может, и твои желания его не волнуют. Семья твоего будущего мужа уже заплатила ему большие деньги за тебя.

Я умоляла мать помочь мне сбежать, но она только плакала и повторяла, что я согрешила и должна понести наказание. Я говорила, что не совершила ничего противозаконного, что я просто хочу быть с Абдуллой. Как только я упомянула его имя, она ударила меня и назвала бесстыдницей.

— Ты должна благодарить Аллаха за то, что отец сохранил тебе жизнь! Согласно традициям он мог отречься от тебя. Я думаю, он поступил с тобой справедливо.

Я стала кричать, что скорее умру, чем стану женой другого мужчины, что хочу быть с любимым человеком и знаю, что он ждет меня. Мать разозлилась еще больше и заявила, что любовь — это чушь и афганские девушки не могут любить и не имеют права выходить замуж за кого захотят.

Я проплакала всю ночь напролет и не позволила матери разрисовать мои руки хной. Наверно, я была самой несчастной невестой на свете. В полдень мой дядя и один из братьев пришли за мной. В общем, свадьбы у меня не было, не было даже нового платья, которое обычно покупают невестам. Мне не дарили свадебных подарков. Я не могла смириться с мыслью, что ни один из членов моей семьи не хочет помочь мне. Я вцепилась в дверную ручку, но дядя схватил меня и силой запихнул в машину. Там меня ждал мой будущий супруг, сорокалетний наркоман. Я плакала и умоляла его отпустить меня.

— Дядечка, пожалуйста, скажите им, пусть они позволят мне вернуться домой!

Но он лишь рассмеялся и сказал, что я, наверно, первая, кто назвал своего мужа «дядечка». А потом он схватил меня за руку и сжал ее.

— Закрой рот. Теперь я твой муж, и я заплатил за тебя кучу денег.

Он снова и снова повторял, что теперь я принадлежу ему, а потом улыбнулся, и я увидела его желтые зубы. Он смеялся, радуясь, что вскоре сможет переспать с четырнадцатилетней девственницей. В тот момент у меня внутри что-то умерло. Моя семья перестала существовать для меня. Я больше не считала их близкими и дорогими моему сердцу людьми.

Хоть я и не могла видеть лица Насриин, я знала, что когда-то она была красивой, но тяжелая жизнь наложила на нее свой отпечаток. Я почувствовала, как между нами возникла невидимая связь.

— Зари, дорогая, с той минуты я не знала счастья. Я больше не могла видеться с матерью, а украшения, которые Абдулла дарил мне, остались в родительском доме. У меня даже не было с собой запасной одежды. В тот день моя душа погибла, но я все еще любила Абдуллу, несмотря ни на что, и боль из-за разлуки с ним была просто невыносимой. Так началась моя новая жизнь, которая не принесла мне ничего, кроме горя и страданий.

Я спросила Насриин, видела ли она Абдуллу после этого и встречалась ли со своими родителями.

— Мои родственники считали меня плохой, потому что я полюбила мужчину. Я до сих пор люблю его, и если они услышат это интервью по радио, я хочу, чтобы они знали, что мои чувства остались прежними, несмотря на разлуку с любимым. Я до сих пор помню его улыбку.

Затем она продолжила рассказывать о своем браке:

— Меня привезли в дом этого мужчины — темную хибару на окраине Кабула, и я оказалась вдали от всех, кто был мне дорог. Этот мужчина, так называемый муж, изнасиловал меня той ночью. Но к тому моменту я уже перестала что-либо чувствовать, мое сердце будто окаменело. Но я никогда не забуду Абдуллу и надеюсь, что он женился на хорошей женщине и прожил счастливую жизнь.