Заратустра говорил не так - [2]
Ганс Ф. К. Гюнтер четко различал антропологическую и лингвистическую классификации, но считал, что первоначально раса и язык были едины, а именно: создателем индоевропейских языков была нордическая раса. Такую же точку зрения отстаивает сегодня во Франции известный специалист по индоевропейцам Жан Орди. Но Гюнтер ошибочно выводил нордическую расу из Тюрингии (своя германская рубашка ближе к телу), заимствовав эту идею из капитального труда К. Шухардта о древней Европе (Carl Schuchhardt. Alteuropa, die Entwicklung seiner Kulturen und Volker), первое издание которого вышло в 1918 году.
При сегодняшнем уровне науки можно лишь очень приблизительно сказать, когда и где арийцы выделялись в обособленную группу и как эта группа потом распалась, но никто не знает, где, когда и как появились предки арийцев. Этот вопрос тесно связан с проблемой происхождения человека вообще, которая пока решена лишь теоретически, но каким именно путем шло развитие, остается неясным. Мне пришлось однажды услышать курьезную фразу: «Я верю в Бога, а не в то, что человек произошел от обезьяны». Эта фраза курьезна сразу в нескольких отношениях. Во-первых, никто и никогда не утверждал, что человек произошел от обезьяны. Согласно теории Дарвина, человек и обезьяна всего лишь имеют общих предков, т.е. являются, так сказать, дальними родственниками, не более. Любопытно, что за тысячу лет до Дарвина эта же мысль нашла свое выражение в зороастрийской религиозной литературе, а именно в книге «Бундахишн», где обезьяны названы одной из десяти разновидностей рода человеческого [S. Hartman. Gayomart. Uppsala. 1953, стр.53.].
Я уж не говорю о том, что обезьяны и их отважный вождь Хануман воспеты в индийском эпосе «Рамаяна» и что изображение Ханумана развевалось на знамени, под которым шел на решающую битву Арджуна, герой другого индийского эпоса – «Махабхараты». Так что уважение к обезьяне – в арийских традициях, и не стоит так уж открещиваться от нее.
Во-вторых, что за нелепая альтернатива – либо Дарвин, либо религия? Не слишком ли много чести для Дарвина, теория которого имеет очень ограниченное значение и отнюдь не исчерпывает проблему эволюции даже в пределах биологии? Нет, у наших предков вера была покрепче, и от одного вида Дарвина не падала. Замечательный русский поэт А.К.Толстой был, несомненно, человеком верующим, но когда он прослышал, будто его друг, М.Н.Лонгинов, начальник главного управления по делам печати, собирается запретить книгу Дарвина, он обратился к нему с таким полушуточным, полусерьезным посланием:
Не мешал Дарвин и Тейяру де Шардену. Оставаясь католическим аббатом, он занимался изучением синантропа, а в своих трудах просто по-особому истолковывал эволюцию. Ведь когда об эволюции говорят материалисты, у них, по сути, все строится на двух словах «случайно» и «постепенно». Случайно возникли такие-то и такие-то особенности, постепенно они утвердились. Да разве это наука? Это пародия на науку. Дарвин исходил из таких факторов, как борьба за существование, приспособляемость, естественный отбор, но разве можно объяснить с дарвиновской точки зрения поступательный, прогрессивный характер эволюции? Никоим образом! Существенную поправку внес выдающийся русский биолог А.Н.Северцов. Он обратил внимание на тот факт, что «общее регрессивное направление эволюции часто ведет в конечном итоге к биологическому... прогрессу вида». В качестве одной из причин общей дегенерации А.Н.Северцов называл «переход от самостоятельного образа жизни к паразитизму», но меланхолично заключил: «Мы можем считать достоверно установленным, что многие... дегенерировавшие формы принадлежат к числу наиболее цветущих групп животного мира» [А.Н.Северцов. Морфологические закономерности эволюции. 1939, стp.316-320.]. Просто прелесть, до чего четко описал А.Н.Северцов биологическими терминами положение еврейства в современном человечестве! Ясней не скажешь: не принимайте внешнее преуспевание этого паразитического народа за признак его необыкновенно высокого развития!
Но вот за счет чего утверждают себя в жизни действительно высшие формы, этого ни Дарвин, ни Северцов объяснить не могли, зато Тейяр де Шарден ненавязчиво, но очень убедительно подводит читателя к мысли о направленном характере эволюции, а о каком Направляющем идет речь – поймет каждый.
И понятно, надеюсь, каков мой собственный взгляд на проблему происхождения человека. Если кому-то нравится происходить от еврея Адама – пусть происходит. Я лично предпочитаю «обезьяну» (символическую, разумеется). Созданный Богом человек есть и в арийских религиях. В зороастризме, например, он называется Гайомартом, но кто знает это имя? У всех на устах Адам да Адам. Да пропади он пропадом этот Адам, оставим его евреям, вспомним, наконец, нашу собственную родословную!
Книга выпущена к 70-летию Анатолия Михайловича Иванова, профессионального историка, русского мыслителя-патриота и общественного деятеля, главы московской организации «Европейские Синергии». Она включает краткую биографическую справку об авторе с упоминанием его главных трудов, философский очерк «Цивилизация Мадонны» по расовым и психологическим проблемам религиозных культов с библиографией и словарем древних Богов.Несмотря на редкую глубину анализа, широкий кругозор и привлечение источников на нескольких иностранных языках, работы А.М.Иванова опубликованы не полностью, малыми тиражами, получив отклик лишь в узком кругу интеллектуалов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Работа А.М. Иванова «Краденые латы. Тамплиерская традиция в масонстве» входит в книгу «Катары. Тамплиеры. Масоны». Она была написана в ссылке в городе Кирове в 1982 г.Многие пытались проникнуть за завесу тайны, которой окружает себя масонство. Раздавались не раз голоса скептиков, уныло уверяющих, то ли от утраты веры в свои силы, то ли по заданию, что завеса эта совершенно непроницаема, и все попытки узнать, что делается за нею – тщетны и заранее обречены на провал.
Работа А.М. Иванова «Второе падение Монсегюра» (1998) входит в книгу «Катары. Тамплиеры. Масоны», посвящена средневековым дуалистическим ересям и написана в порядке полемики с центром катарских исследований в Каркассонне (Франция).
«История западной философии» – самый известный, фундаментальный труд Б. Рассела.Впервые опубликованная в 1945 году, эта книга представляет собой всеобъемлющее исследование развития западноевропейской философской мысли – от возникновения греческой цивилизации до 20-х годов двадцатого столетия. Альберт Эйнштейн назвал ее «работой высшей педагогической ценности, стоящей над конфликтами групп и мнений».Классическая Эллада и Рим, католические «отцы церкви», великие схоласты, гуманисты Возрождения и гениальные философы Нового Времени – в монументальном труде Рассела находится место им всем, а последняя глава книги посвящена его собственной теории поэтического анализа.
Монография посвящена одной из ключевых проблем глобализации – нарастающей этнокультурной фрагментации общества, идущей на фоне системного кризиса современных наций. Для объяснения этого явления предложена концепция этно– и нациогенеза, обосновывающая исторически длительное сосуществование этноса и нации, понимаемых как онтологически различные общности, в которых индивид участвует одновременно. Нация и этнос сосуществуют с момента возникновения ранних государств, отличаются механизмами социогенеза, динамикой развития и связаны с различными для нации и этноса сферами бытия.
Воспоминания известного ученого и философа В. В. Налимова, автора оригинальной философской концепции, изложенной, в частности, в книгах «Вероятностная модель языка» (1979) и «Спонтанность сознания» (1989), почти полностью охватывают XX столетие. На примере одной семьи раскрывается панорама русской жизни в предреволюционный, революционный, постреволюционный периоды. Лейтмотив книги — сопротивление насилию, борьба за право оставаться самим собой.Судьба открыла В. В. Налимову дорогу как в науку, так и в мировоззренческий эзотеризм.
В монографии впервые в литературоведении выявлена и проанализирована на уровне близости философско-эстетической проблематики и художественного стиля (персонажи, жанр, композиция, наррация и др.) контактно-типологическая параллель Гессе – Набоков – Булгаков. На материале «вершинных» творений этих авторов – «Степной волк», «Дар» и «Мастер и Маргарита» – показано, что в межвоенный период конца 1920 – 1930-х гг. как в русской, метропольной и зарубежной, так и в западноевропейской литературе возник уникальный эстетический феномен – мистическая метапроза, который обладает устойчивым набором отличительных критериев.Книга адресована как специалистам – литературоведам, студентам и преподавателям вузов, так и широкому кругу читателей, интересующихся вопросами русской и западноевропейской изящной словесности.The monograph is a pioneering effort in literary criticism to show and analyze the Hesse-Nabokov-Bulgakov contact-typoligical parallel at the level of their similar philosophical-aesthetic problems and literary style (characters, genre, composition, narration etc.) Using the 'peak' works of the three writers: «The Steppenwolf», «The Gift» and «The master and Margarita», the author shows that in the «between-the-wars» period of the late 20ies and 30ies, there appeard a unique literary aesthetic phenomenon, namely, mystic metaprose with its stable set of specific criteria.
Книга представляет читателю великого итальянского поэта Данте Алигьери (1265–1321) как глубокого и оригинального мыслителя. В ней рассматриваются основные аспекты его философии: концепция личности, философия любви, космология, психология, социально-политические взгляды. Особое внимание уделено духовной атмосфере зрелого средневековья.Для широкого круга читателей.
Книга дает характеристику творчества и жизненного пути Томаса Пейна — замечательного американского философа-просветителя, участника американской и французской революций конца XVIII в., борца за социальную справедливость. В приложении даются отрывки из важнейших произведений Т. Пейна.