Запутанное течение - [38]

Однажды, год назад, наше скрытое место нашел человек, посетитель. Если бы люди узнали, что мы селки, и, что мы иногда прячем нашу кожу здесь, в морозильнике бара, они, вероятно, ее украли бы. Без нашей тюленьей кожи мы не могли вернуться в океан, тем более в Ратте. Мы должны были удостовериться, что сирена лишила нарушителя каждого воспоминания о баре. Проблема в том, что мы попросили об этом Маризу.

После его смерти мы убедились, что туман в морозильнике был непробиваемым. Ни один человек с тех пор и близко не подходил к этой комнате. Независимо от того, что русалки думают о селки, нам не нравится смотреть на бессмысленные смерти.

Черная тюленья шкура Джека висела на своем месте. Он находился где-то на суше, но времени искать его не было. Мне необходимо вернуться к работе в подземелье.

Я услышал звук приближающихся шагов, и мои когти появились рефлекторно.

Дина вошла в морозильник и посмеялась надо мной:

— Тише, убийца. Это просто я.

— Она пила нашу кровь, — выпалил я, желая хоть кому-нибудь рассказать.

Она повесила ее мокрое пальто на специальный крючок.

— Кто?

— Яра.

Дина осмотрела все, так быстро вертя головой, что капли воды с ее мокрых волос, попадали на мое лицо.

— Законно?

Я наклонил голову.

— Что это значит?

— Я не знаю. Поэтому мне надо поговорить с Джеком.

Она вытащила сигарету из-под браслета, постучав ею по ладони.

— Ей понравилось?

— Должно быть, да. Она выпила целую бутылку.

На ее губах появилась ухмылка. Дина была бы удивлена так же как и я. Значит ли это, что Яра выбрала нашу сторону? Быть на нашей стороне?

— Джек предполагал, что это случится, — сказала она. — Гены имеют большое значение. Ты должен сказать ей правду о ее отце. Представь, как сильно это бы нам помогло.

Много раз я хотел сказать Яре, что ее отец был один из нас, но, если ее собственные родители держали это в секрете, какое право я имею рассказывать ей? Вирон сделал все очень аккуратно, так что ни один из нас не мог рассказать ей что-то о селки.

— Только до ее восемнадцатилетия.

— Такое условие было идеей ее матери. Если бы Вирон следовал ему, Яра никогда бы не узнала о нас.

— Чертов Вирон! Он нарушил свое обещание. Ему было дело до запечатанных горгонами ворот? Нет! Он бросил нас. Скажи его дочери-полукровке, кто она на самом деле. Может у нее есть проблемы с отцом, и она прибежит к нам.

Дина надулась и продолжила детским голоском:

— Надеюсь, мы сможем дать любовь и понимание, которых она была лишена в детстве.

— Дина, хватит. Девочка достаточно пережила.

Она покачивалась на каблуках, рассматривая окружавшие нас шкуры тюленей и замороженные товары.

— Разве это важно? — спросила она задумчиво. — Конечно, русалки расскажут ей, что нужно сделать, чтобы открыть ворота — их версию и нашу. Даже если она предпочтет наш способ существования, она не отдала бы свою жизнь за нас.

— Возможно, не только за нас, — сказал Джек, удивив меня.

Он вошел так тихо, что я не услышал, как тот оказался рядом.

— У нее будет трудное время выбора одного из видов этого мира для вечности. Много жизней будет загублено.

У Джека был способ найти решение к каждой проблеме. Его случайный наклон к дверному проему, позволил мне расслабиться.

— Ты знаешь, верно? — спросил я. Он улыбнулся, сверкая щелью между зубов. — Где ты уже слышал об этом?

— Столкнулся с Никси. Знаешь, как ей нравятся сплетни.

— Откуда она узнала? — спросила Дина.

Джек бросил сигарету на пол и раздавил своим ботинком:

— Какая разница? Это правда, верно? Яра пила из тебя?

— Нет. Она пила донорскую, в контейнере, из моего холодильника.

— Ей понравилось?

— Не знаю. Я спал. Наверно она не знала, что это было.

Дина посмеялась:

— Если она выпила целую бутылку, то должно быть ей понравилось. Мы поймали ее, парни. Она хорошо подсела.

Джек покачал головой. Я знал, о чем он думал, прежде чем сказать это.

— Ей нужно выпить из тебя, Ровнан. Прямо из раны. Тогда она привыкнет.

Джек знал, что я отказывался пить прямо из кого-то или наоборот. Все знают.

— Это расстроило бы Виенну, если бы я поделился собой с кем-то еще.

— Ты единственный, кого она когда-либо могла бы рассматривать, как донора для себя. Если ты этого не сделаешь, то, возможно, больше никогда не увидишь Виенну. Яре нужно сблизиться с тобой. Реально сблизиться. Это наш единственный верный ход.

Дина выразила волнение, которое я не хотел озвучивать:

— Джек, если она выпьет из него, она распробует и его горгонскую кровь. Посмотри, что это сделало с Виенной. Что если это навредит нам?

Мы с Джеком посмотрели друг на друга, но по разным причинам. Я проклинал за то, что он хотел меня заставить сделать это. Он хотел ударить меня по голове, за то, что я такой ранимый. Будто я высказался о том, кем или чем был мой отец.

— Почему у тебя нет силы Трейгана? — проворчал Джек.

После этих слов я покинул комнату. От горгоны я унаследовал способность следить за другими горгонами, в их местоположении, смотреть за ними, и иногда видеть через их глаза. Когда Виенна в первый раз пила мою кровь, она открыла в себе такую же способность. Мы общались, всегда могли найти друг друга, пока ворота не закрылись.

— Ты должен это сделать, — сказал Джек позади меня.