Запретные территории - [10]

Дальше, за престижным центральным районом, выдержанным в стилях барокко, рококо, и не уступающем им строгом классицизме, начинались простые спальные районы, лишённые колоссального монументаллизма. В рядок стояли белые дома с узкими окнами, украшенными разве что необычными наличниками и изредка витражами, изображающими сцены из истории территории Короткомордых и непосредственно Мяриона, как её столицы. Крыши были устланы багровой черепицей, и над каждым их козырьком гордо развевались красные стяги и знамёна с эмблемой территории Короткомордых.

Город дышал пустотой и прохладой. Жители Мяриона ещё мирно спали в своих домах, но генерал знал, что это ненадолго. Солнце поднималось всё выше и выше. Его лучи весело плясали по красным крышам, окрашивая их в кровавый цвет. Будто это было кровью, струящейся по жилам Мяриона и пробуждающей в нём жизнь. Генерал Райпур чувствовал эту жизнь в каждом колыхании дыма, бегущего из труб домов, в каждой тени, прячущейся в тёмном закоулке, в каждом контуре, промелькнувшем за стеклом прозрачного окна. Мярион ждал одного — сигнала к пробуждению. Словно зверь, затаившийся в кустах и ждущий сигнала собратьев к атаке на свою жертву.

И вот сигнал раздался. На центральной площади послышался первый удар колокола. Глубокий, низкий, мощный и величественный он пронёсся по звенящей морозной тишине, наполняя её своим святым звучанием. Но стоило первой вибрации звука в воздухе растаять в городских переулках, послышался второй удар. Генерал Райпур замер у окна, будто созерцал нечто священное, нечто с глубоким значением и смыслом для него и его города.

Колокол пробил семь раз. Распахнулись двери домов, открылись ставни окон. Послышался смех, говор, ржание лошадей и фырканье рысей, тихий визг колёс по Паркетной улице. Продавцы лязгали ключами, открывая двери своих магазинов, шуршали тенты, натягиваемые над уличными столиками кафе. Над городом разлился бодрящий аромат кофе и свежей выпечки, подаваемой к завтраку. Сильнее повалил дым из труб. И вот уже улицы были полны спешащих по своим делам людей. Они обменивались приветствиями, дружелюбно махали друг другу руками или просто спешили вдоль ровных рядов домов на работу. Кто-то шумно спорил с продавцом фруктов, пытаясь занизить для себя цену, кто-то любезно просил извозчика доставить его побыстрей по нужному адресу, кто-то вежливо заказывал в кафе «Рис и рыба» чашечку кофе.

Генерал Райпур чувствовал себя частью этого мира. Привычного мира, который он знал с самого детства именно таким — гостеприимной и тёплой столицей, домом тысяч покорных Фриции людей. Своим домом. И домом Фриции Гары, и Наследницы Даавы в том числе.

Вот он — светлый храм людского бытия, созданный их предшественниками и до сих пор живущий по их заветам. Сколько людей прошло через него, оставив в переулках Мяриона свой след. И скольким людям ещё предстоит пройти! Город — вот высшая социально-общественная система. Она идеальна, всё в ней делается по общему канону. Ведь если что-либо в этой системе пошло не так, это бы отразилось на всех её звеньях, ведь они, сосуществуя вместе, неразрывно друг с другом связаны. Потому Мярион — воплощение идеала, в котором связь звеньев не прерывалась никогда…

— Неужели Вас, генерал Райпур, заинтересовала жизнь простых людей? — прокряхтел за спиной генерала старческий голос, выведя его из раздумий.

Райпур резко обернулся и вежливо склонил голову, увидев выступившего из темноты коридора старика. Лицо пожилого человека было спрятано под капюшоном красного плаща с эмблемой их родной территории, из-под которого торчал только крючковатый нос и длинная, завязанная местами в косички, борода. Внешним видом старец напоминал древнего друида, если бы не богатые, свойственные только дворцовой элите, одежды.

— Прошу меня простить, Ваше Сиятельство, — учтиво поклонился генерал Райпур.

— Постойте, за что же Вам извиняться? — удивился старик. Он задумчиво погладил рукой бороду и подошёл к окну, глядя на проснувшийся город. — Разве что за то, что Вы свысока дворцовых башен взираете на тех, кто ниже Вас по служебным положениям. Скажите-ка, Райпур Альтергиль, Вам нравится вот так смотреть на наш народ с презрительной усмешкой на устах?

— Извините меня, Просветитель, — уклончиво ответил генерал. — Я в праве не отвечать на Ваши вопросы. И также вправе считать их не более чем провокацией. Не забывайте, что я подчиняюсь только Фриции Гаре и обязан отвечать только на её вопросы.

— Вот как… — пробормотал Просветитель, накручивая на указательный палец свою длинную бороду. — Я и в правду забыл, что Вы, Райпур Альтергиль, неизлечимый патриот. В таком случае, единственное, что я могу пожелать Вам, это удачи на Вашем служебном поприще.

Последние слова старик произнёс с особой язвительностью, что не укрылось от генерала Райпура. Отведя глаза, генерал молча кивнул Просветителю, и тот ухмыльнулся, будто радуясь его бесприкословию.

— Думаю, Вам пора идти. Наследница Даава скоро проснётся, — продолжил Просветитель, когда Райпур повернулся к нему спиной. — Только прежде чем Вы уйдёте, позвольте мне задать один вопрос…