Запретная Родина - [3]

Незнакомец молчал. То одного, то другого он отправлял кубарем катиться в траву, но они вставали снова и снова, ругались, пыхтели и пробовали напасть всем скопом. Бесполезно. Казалось, это может продолжаться вечность, у меня даже ноги затекли, но высокий незнакомец не спешил выбивать противникам зубы или ломать носы. Он ждал, и я ждала. Ожидание оказалось оправданным, потому как они просто-напросто выдохлись, к тому же вывернутые суставы рук и ног рано или поздно начинают зверски болеть от напряжения и отказываются слушаться. В конце концов он прижал одного из бугаев к земле и о чем-то тихо спросил, но тот не желал отвечать, только хрюкал с вывернутой рукой и слабо пытался вырваться. Пока проходил этот спокойный допрос, один из поверженных решил действовать. Раз нельзя было победить незнакомца, его следовало обхитрить – наверное, так он рассуждал. Довольно оскалившись, крепыш достал из кармана некий темный предмет. Я понятия не имела, что это была за штука. Нуждался ли волк в моей помощи? Видел ли происходящее или был целиком поглощен допросом? Я должна была что-то для него сделать, мне очень хотелось как-то посодействовать в непонятном противоборстве. Я выскочила из укрытия, оказавшись между незнакомцем и увальнем с непонятной фиговиной, и со всей силы заехала засранцу рюкзаком по голове. Прямо так, сверху вниз, не дожидаясь, пока поднимется. От неожиданности он тюкнулся носом в пыль, но тут же вскочил и пошел на меня, рыча от ярости. Он был взбешён моим поступком. Ещё бы! Какая-то замухрышка помешала его планам! Он уронил черную штуковину на землю и забыл про нее.

Я быстро отступала, не глядя назад, и неожиданно ткнулась лопатками во что-то мягкое и теплое. Мамочки!.. Сильная рука взяла меня за шиворот и буквально перенесла по воздуху, как котенка. Теперь я видела только широкую спину и торчащие из-под банданы рыжие волосы незнакомца. Сладким чувством разлилось по телу ожидание. Хотелось впитать благое тепло, ощутить стук сердца возле уха… Я чувствовала: человек в черной куртке пришел за мной, как и эти пятеро, но он не желал мне зла. Казался знакомым даже его запах – приятный и густой, и то, как он двигался, и это прикосновение: уверенное, властное и чарующее – всё отдавалось мучительной болью внутри меня. Той самой, что приходила, когда я пыталась вспомнить…

Между тем исходивший злобой бугай поутих. Он молча смотрел на нас, сжав кулаки. Было ясно: бесполезно снова ввязываться в драку. Мой спаситель не стал тратить время даром. Он повернулся, быстро оглядел меня. Не было сказано ни одного слова, мы разговаривали глазами. Мысленно я кивнула, отвечая на его вопрос. Мужчина взял мой рюкзак, легко закинул за плечо. Горячая ладонь коснулась руки, пальцы были крепкими и нежными. Не знаю, почему, но я уверенно ответила на это пожатие, и мы быстрым шагом пошли прочь.

Я оглянулась: шестеро смотрели нам вслед, но ни один не делал попытки догнать. Всё же они были не слишком глупы. Мне и самой казалось, что незнакомец повел себя сдержанно, ведь он мог, обладая такой силой, избить их до полусмерти или, того хуже, расщепить на кусочки...

Но мне не было страшно. Наоборот, впервые за долгое время я ощущала себя в безопасности. Мужчина словно возвел кругом нас непреодолимые стены из невиданного материала – ни перелететь, ни подкоп сделать, только если сам хозяин тебе дверь откроет. Я едва сдерживала взволнованный счастливый смех: пришел, спокойно всех раскидал, забрал меня и с достоинством удалился. И словно не было шестерых громил с оружием наперевес.

Я плохо помню, как мы шли к метро и спускались вниз. Но я помню большой и длинный вагон, почти прозрачный, исключая металлический пол, поручни и кабину машиниста. Помню, как мужчина пропустил меня в уголок и закрыл собой. Возможно, он сам и был стеной, и не было нужды каждый раз класть волшебные кирпичи и придумывать затейливые замки. Он решительно обнял меня рукой за пояс, притягивая к себе, и я положила ладони ему на грудь, чувствуя кончиками пальцев ворсинки на мягкой ткани. Помню, как нам пришлось встать еще ближе друг к другу, потому что вагон набился до отказа. Мне было хорошо рядом с незнакомцем. Так хорошо, как давно уже не было. Горячими пальцами он заправил за ухо мою длинную прядь, и нежное движение вызвало внутри настойчивую, мучительную дрожь. К тому времени он уже снял очки. У него были янтарно-серые, звериные глаза, и они тоже казались мне знакомыми. Души глядели друг на друга, и казалось, они шепчутся о былом, не торопясь следовать за новой судьбой. Именно тогда во мне впервые за несколько месяцев зашевелились воспоминания.

Я всего раз решилась поглядеть ему прямо в глаза, и утонула в их суровой, страстной горечи. О чем незнакомец думал? Куда вел меня? И почему я безропотно и доверчиво шла за ним? То не был гипноз или внушение, меня не подкупила ни его доброта, ни забота. Я твердо знала, что поступаю правильно, и шептала про себя слова благодарности Промежутку, за то, что привел в этот мир. Хотелось плакать, глотая ароматный напиток нежности, упиваться заботой, да свернуться клубком у мужчины под боком и просто доверять. Я прижималась щекой к твердой груди, и слушала, как ровно и чисто бьется сильное сердце. Сочилось из старых ран чувство, беспокойное, как само время.