Запрещенная археология - [14]

Balaenotus из Монте-Аперто (Италия)

Во второй половине 19-го века в Италии были найдены окаменелые кости кита, на которых остались следы от порубов. 25 ноября 1875 года Г. Капеллини, профессор геологии Университета Болоньи, сообщил, что эти порезы были сделаны, когда кость была свежей, очевидно это было сделано кремниевыми орудиями. Эти кости со следами от порезов принадлежали вымершему плиоценовому киту из рода Balaenotus. Некоторые из костей были из собраний музеев, а другие раскопал лично Капеллини в плиоценовых формациях вокруг Сиены, в таких местах, как Погьяроне.

Порезы на костях найдены в тех местах, которые подходили для операций разделывания туши, например, на внешней поверхности ребер. На одном почти комплектном скелете кита, найденном Капеллини, порезы были найдены только на костях с одной стороны кита. «Я убежден, что животное было выброшено на песок и очутилось на левом боку, и поэтому правая сторона осталась незащищенной от нападений людей, что видно по тем местам, где на костях были заметны отметки,» — сказал Капеллини. Тот факт, что следы остались только на одной стороне кита, отвергает любое чисто геологическое объяснение этого, а также попытку объяснить этот факт нападениями акул в воде. Более того, порезы на окаменелых костях кита точно похожи на порезы, которые находят на современных костях кита. Как сообщал Капеллини Международному Конгрессу Доисторической Антропологии и Археологии, «Рядом с останками Balaenotus'а в Погьяроне я собрал несколько заостренных кремней, лежавших в прибрежных залежах.» Он добавляет: «Этими самыми кремневыми орудиями я могу повторить на свежих китовых костях те же самые порезы, что найдены на окаменелых костях кита». Также он замечает, что останки человеческого скелета найдены в той же самой части Италии (см. главу 7).

После сообщения Капеллини участники Конгресса вступили в дискуссию. Некоторые, такие, как сэр Джон Эванс, стали возражать. Другие, такие, как Поль Брока, генеральный секретарь Антропологического общества в Париже, согласились с Капеллини в том, что порезы на костях кита были сделаны людьми. В частности, он отверг гипотезу о том, что они сделаны акулами и сказал, что у порезов есть все признаки того, что их сделали острым орудием. Брока был одним из главных специалистов того времени в области физиологии кости.

Арман де Квартефаже принадлежал к числу тех ученых, которые признали, что кости Balaenotus'а из Монте Аперто были изрезаны острыми кремневыми инструментами, которые держал в своей руке человек. Он писал в 1884 году: «Кто-нибудь может попробовать, используя различные методы и инструменты из других материалов, воспроизвести эти порезы, однако это ни у кого не получится. Это мог сделать только острый кремневый инструмент, который двигали под определенным углом и при значительном нажиме.»

Весь вопрос был прекрасно резюмирован С. Лэйнгом из Англии, он писал в 1893 году: «У порезов была правильная форма, в некоторых местах они были почти полукруглые, такие, что их можно было бы сделать при одном размахе руки, и неизменно показывали чистую резаную поверхность на внешней или выпуклой стороне, к которой применяли давление острого резца, и шероховатую поверхность на внутренней стороне пореза. Изучение порезов под микроскопом подтверждает это заключение и не оставляет сомнений в том, что они должны быть сделаны таким инструментом, как кремневый нож, который держали под острым углом, или со значительной силой нажимали на свежую кость, подобно тому, как дикарь разделывает тушу выброшенного на берег кита. Сейчас такими кремниевыми ножами можно сделать точно такие же порезы, но их нельзя сделать ни одним другим известным или возможным способом. Поэтому кажется, что отрицание существования человека третичного периода больше основывается на упрямом предвзятом мнении, чем на научном скептизме, если его существование доказывает только этот единичный пример.» Современный авторитет в этой области Бинфорд говорит: «Невелика вероятность того, что кто-нибудь, увидя видоизмененную кость, спутает порезы, сделанные при расчленении или разделе туши человеком при помощи орудий с действиями животных.»

^{Рис. 2.1. Зуб Carcharodon megalodon — большой белой акулы}

Но зубы акул (рисунок 2.1) острее зубов сухопутных млекопитающих-хищников, таких, как волк, и могут оставлять на кости такие порезы, как и те, что сделаны режущими орудиями. Осмотрев окаменелые кости кита в палеоантропологическом собрании Музея Естественной истории в Сан-Диего, мы пришли к заключению, что, в принципе, акула своими зубами могла оставить такие следы, которые бы очень напоминали следы от орудий.

Увиденные нами кости принадлежали небольшим плейстоценовым видам беззубых китов. Мы осмотрели через увеличительное стекло порезы на кости и увидели на обеих поверхностях порезов равномерно расположенные параллельные вытянутые в длину бороздки.

Они как раз такого вида, который ожидаешь увидеть от зазубренных краев зубов акулы. На кости также мы видели царапины. Они могли остаться после разрушительного удара, причем край зуба скорее двигался по поверхности кости, чем врезался вовнутрь.