Запредельность - [47]

– Ты это серьезно? – спросила Джи.

– Совершенно, – кивнул Лекс. – Просто подскажи мне, как это можно сделать.

– Зачем тебе на… туда? – обреченно спросила Джи. Будто язык не повернулся произнести: «Земля».

Лекс терпеливо объяснил. Он говорил спокойно, тщательно аргументируя свои мысли, стараясь быть как можно убедительнее. Но все равно – Джи смотрела на него, как на безумца.

Чтобы не тратить время на бессмысленные споры, в конце Лекс сказал твердо:

– Я все решил. Если тебе нечего посоветовать, я сам что-нибудь придумаю. В конце концов, теперь я умею пользоваться инфотекой…

– Ты не сможешь никуда улететь. Если попытаешься воспользоваться рейсовым – тебя поймают, – тоскливо сказала Джи. – У тебя ведь нет статусного кода…

Она показала маленькую прозрачную пластинку, положила на стол. Лекс взял ее, повертел в руках. Похоже на кредитную карточку – только внутри медленно двигаются тонкие мутные шестеренки. Надо же – какое-то шифровальное устройство, что-то вроде немецкой «энигмы» в миниатюре…

– Такую штуку можно подделать? – разглядывая пластинку, поинтересовался он.

Джи посмотрела на него с ужасом.

– Прости, – проговорил Лекс. – У вас, наверное, такого не бывает.

– К сожалению, на пути к совершенству случается всякое, – глухо сказала Джи. – Люди есть люди. Только к заблудшим я не имею никакого отношения…

«Заблудший» – местный эвфемизм термина «преступник». Считается, что преступность давно побеждена Мастерами и осталась лишь в Нейтральных мирах, за исключением «отдельных недостатков».

– Впрочем, рейсовики все равно не летают в пространства Протектората. И тем более – на Землю, – добавила Джи.

– Так что же делать? – проговорил Лекс. В голове лихорадочно строились и разваливались планы, включая нападение, захват, тайное проникновение…

– Но кто запретит лететь к Нейтральным? – продолжила Джи. – Там можно найти тех, кто сотрудничает с Пресекателями. Если ты считаешь, что твое решение действительно верное…

– Вот как… – задумчиво сказал Лекс. – Такие посредники мне бы не помешали. Только как туда попасть?

Джи долго смотрела на него. Похоже, в ней боролись противоречивые чувства. Лекс отвернулся, чтобы не мешать ей.

– Хорошо, – сказала Джи. – Раз уж ты все решил… Тогда пошли просить помощи…

8

Коген смотрел на него, выпучив глаза. Покосился на Джи, словно ища поддержки или пытаясь раскрыть розыгрыш.

– М-да, – невнятно проговорил он. – Если бы я лично не выловил тебя в вакууме, то решил бы, что ты просто псих. А так ты… Все равно псих – только с хорошо проработанным безумием.

Лекс деликатно улыбнулся. Пусть этот парень называет хоть психом, хоть Пресекателем – лишь бы не выставил за порог, а попытался понять и помочь.

Мастер полета обитал в стороне от Мечты – в маленьком, затерянном в лесу поселке, состоящем из нескольких плоских, домиков, живописно вписанных в искусственный рельеф со множеством кустарников и водоемов. Насколько удалось понять, Мастера больше тянулись к городам – туда, где жизнь бурнее и насыщеннее. Даже отдых они не представляли в отрыве от своего дружного общества. Такие, как Коген, очевидно, были исключением, которые, как известно, только подтверждают правило. Поселок был заселен лишь частично, в нем имелись «вакантные» домики, что вызвало невольный вопрос об отношению Мастеров к праву собственности.

Джи не сразу поняла, о чем речь, а когда вникла в суть, пояснила: вопроса, как такового, вообще не существует. Это даже не проблема этики – просто Мастера не считают собственность благом. Скорее, наоборот – это обременение, которое мешает свободе жизни и творчества.

Чем-то это напомнило Лексу утопический коммунизм – некогда популярную на Земле идею. Правда, в технократической цивилизации Мастеров не было понятия всеобщего равенства. Социальный статус определялся степенью приближения личности к совершенству и измерялся в самых банальных, древних, как мир, процентах, что и отражалось в статусных карточках.

Высшей степенью приближения, соответственно, была «сотня». Ею не обладал никто, ибо достижение стопроцентного абсолюта считалось невозможным в принципе. Самые уважаемые в обществе Мастера или «Мастера Мастеров», достигали примерно девяносто восьми процентов. Руководители планетарного уровня находились несколькими процентами ниже. Статус Джи приближался к восьмидесяти процентам, что было весьма неплохо, статус Когена не превышал пятидесяти.

Соответственно, величина статуса определяла конечный набор благ, доступных личности.

Здесь срабатывал любопытный парадокс: чем ближе личность к совершенству, тем ниже ее материальные запросы. Таким образом, самоограничение некоторым образом способствовало повышению личного статуса. Ну а употребление собственных «очков» во благо обществу приветствовалось особо.

В общем, в мире, где практически не было места эгоизму и коррупции, такой подход здорово стимулировал экономику, и доступный каждому минимум был весьма впечатляющ. В частности, апартаменты, занимаемые Когеном, вызвали бы зависть у многих состоятельных землян.

Сам он, похоже, не слишком стремился к вожделенному совершенству. Хотя и у него Лекс заметил некоторую склонность к творчеству: когда Джи привела его сюда, Коген вырезал что-то из кусочка дерева. Осмотревшись, Лекс с удивлением убедился, что в доме полным-полно самодельных, хотя и добротно сделанных вещей: стол, стулья, полки и множество маленьких изящных статуэток, похожих на японские нецке. Наверное, в другое время было бы интересно пообщаться на эту тему.