Заповедными тропами зарубежных стран - [83]

Краснолицые аисты-клювачи образуют живописные группы

Задний фон составляют розовые фламинго

фото А. Банникова

Задний фон этого поразительного птичьего спектакля составляют фламинго. Сначала их видишь группами среди пеликанов и нильских гусей, дальше от берега группы становятся все многочисленнее, точно поглощают других птиц и, наконец, смыкаются в сплошную розовую шевелящуюся стену. Почти непрерывно куски этой стены срываются с места, приходят в движение и с оглушительным шумом поднимаются в воздух, на мгновение закрывая солнце. Но на месте улетевших не образуется пустоты; вот стена уже вновь сомкнулась, и снова горизонт представляется в виде фантастического переплетения длинных извивающихся шей. Невозможно оторвать глаз от этой картины, и, когда пленка в аппаратах кончается, мы все еще продолжаем смотреть, смотреть, смотреть…

Но пора дальше. Десять минут езды на автомобиле — и перед нами затопленный водой лес. Высокие, безлистные, мертвые деревья поднимаются прямо из воды, их сохранившиеся еще сучья и ветви покрыты большими, неряшливо построенными гнездами. Это огромная колония бакланов, змеешеек, цапель. На одном из самых могучих деревьев построен надежный помост с балюстрадой, к которому ведет винтовая, закрытая с боков досками лестница. Поднявшись по этой лестнице, мы одновременно оказываемся и среди колонии, и над ною И снова, как в смотровой хижине, нас окружают птицы и оглушают их голоса. Но на этот раз птицы другие. Основную массу населения составляют мелкие африканские и более крупные белошейные бакланы. Прямо под ногами — гнезда с яйцами или птенцами; мы видим, как беспрерывно подлетают с озера взрослые птицы, видим, как они неуклюже цепляются за сучья, с трудом удерживая равновесие, как кормят жадную подрастающую молодежь и снова улетают на озеро за новой порцией пищи. Вновь течет и течет в фотоаппаратах пленка, и снова невозможно оторваться от зрелища первобытной нетронутой природы.

То и дело птицы с шумом поднимаются, чтобы вновь сесть здесь же или немного дальше, как эти пеликаны

Фото А. Банникова

А потом мы садимся в машину и начинаем осмотр самого озера. Проезжая километр за километром по его плоским, на первый взгляд безрадостным берегам, покрытым затвердевшим на солнце илом и ослепительно сверкающим выцветами соды, мы все время видим фламинго. Фламинго — это живой бордюр, окаймляющий озеро. Фламинго — это подвижные розовые острова среди воды. Фламинго — это черно-розовое сверкание воздуха, когда тысячные стаи этих птиц постоянно перемещаются с одного участка берега на другой.

Фламинго кормятся на ходу, опуская голову в воду. Когда одна птица идет, кормясь, по воде, к ней тотчас присоединяется другая, третья, десятая, сотая. Образуется как бы течение, речка из птиц. В другом месте, всего в нескольких шагах, образовалась другая речка, третья, десятая. Речки сталкиваются, перемешиваются, сливаются, вновь расходятся. И вся огромная, неправдоподобно огромная масса птиц представляется каким-то медленно кипящим розовым, почти красным месивом. Точно пенка на варящемся вишневом варенье.

Помимо малого фламинго на озере держится некоторое количество обычных розовых фламинго. Но среди несметных стай малых фламинго они почти незаметны, хотя и значительно выше ростом. Малый фламинго — вот основной обитатель оз. Накуру.

Единственная пища малого фламинго — сине-зеленые водоросли. Вся популяция Накуру употребляет ежедневно около 150 т водорослей. Около 50 т экскрементов фламинго попадают ежедневно в воду. Эти экскременты под действием бактерий разлагаются на неорганические вещества, которые в свою очередь составляют основу питания сине-зеленых водорослей. Таким образом, в замкнутом цикле превращений энергетического баланса фламинго составляют незаменимое звено. В косвенной зависимости от фламинго оказываются и многие другие обитатели озера, так как планктонные ракообразные, также питающиеся сине-зелеными водорослями, составляют кормовую базу небольшой рыбки тиляпии (Tilapia grahami), завезенной первоначально для борьбы с личинками комаров, а затем успешно акклиматизировавшейся в озере. Тиляпия стала основным и единственным кормом бакланов, пеликанов и других рыбоядных птиц.

Интересно, что на Накуру фламинго не гнездятся. Может быть, их здесь слишком беспокоят, а может быть, у них есть и другие, известные пока только им причины. Во всяком случае все птицы, которых мы видим на Накуру, родились не здесь, а на совершенно недоступных отмелях огромного оз. Натрон. Это озеро лежит в десятках километров к югу от Накуру; оно такое же мелкое, а содержание соды в воде еще выше. Обширные илистые плоские острова — отмели, простирающиеся в середине озера, не видны с берегов: сверкание воды и нагретый, порождающий миражи воздух как бы съедают их очертания. Слишком высокая концентрация соды препятствует развитию планктона, и кормящихся по берегам фламинго на Натроне не увидишь. У африканцев, не знавших о существовании островов в центре озера, это породило легенду, согласно которой фламинго не откладывает яйца, как все другие птицы, а рождается из ила.