Заплесневелый хлеб - [36]

Шрифт
Интервал

Ассунта стояла за занавеской, отделявшей мастерскую от жилой части помещения. Оставаясь сама невидимой, она оттуда могла видеть все, что делается в мастерской и даже на улице. Она стояла так с тех самых пор, как муж ушел из дому, и вспоминала письмо отца, полученное накануне вечером.

Паоло пошел встречать инвалида Терлицци на вокзал. Он спросил, не передавал ли для них дедушка чего-нибудь. Терлицци вынул из бумажника сложенную вчетверо записку без конверта и, вручая ее Паоло, сказал, что если будет ответ, то его надо принести сюда на вокзал к шести часам.

— Скажи маме, что дедушка ждет ответа. А то еще он подумает, что я не захотел его взять.

Дорогая моя Ассунта!

Уже девять часов, и вы, наверно, улеглись спать. Отдыхайте же хорошенько. Сейчас я тоже лягу, но сон ко мне не идет, хоть я и устал. Поэтому я и сел писать тебе. Скажи мужу, что завтра с инвалидом Терлицци я пошлю ему 10 500 лир вместе с закладной квитанцией. Больше получить не удалось, как я ни торговался. Пиши мне почаще, пиши о детях. Очень мне их не хватает. Мне все кажется, что они вот-вот появятся здесь и я буду укладывать их спать. Только ты не беспокойся обо мне. Я могу прожить и один, да и домой прихожу поздно вечером.

Сегодня был у меня бедный отец твоего Элиа. Он тоже плачет горькими слезами. Но нам не удалось с ним как следует поговорить, потому что минут через пятнадцать пришел мой начальник. Старик успел спрятаться и потом должен был уйти.

Не теряй надежды, доченька, будем верить, что вскоре все в вашей жизни изменится к лучшему, и я буду жить вместе с вами. Должен тебе сознаться, что я, будто какой-то одержимый, все только и думаю о вас, особенно о детях, которых теперь нет со мной. Одному богу известно, что за мысли приходят мне в голову… Но хватит, а то я и тебя расстрою.

Хорошее ли мыло я тебе прислал? Я купил его у Кроче, как ты мне писала, странно, что оно стоит у вас дороже, чем здесь. Сейчас все очень вздорожало, а страдаем от этого всегда мы, бедняки. Ты пишешь, что вы чувствуете себя, как несчастные души умерших в чистилище. Я тоже не знаю, чем заняться и куда себя девать, одна радость — те десять минут, что я провожу у Карлуччо. Потом я иду писать письма вам. Не могу передать, какая тоска на меня нападает, когда я остаюсь один в своей каморке. Напишу письмо и ложусь спать, не ужиная; ничего мне в горло не лезет, я сыт своими горестями. Ты пишешь, что ботинки у вас стоят недорого. Но сейчас мне их не надо вовсе. Те, что я ношу, можно починить: сделать подметки, набойки, и они еще немного послужат. А если потребуется, я закажу себе новые. Завтра все с тем же Терлицци пошлю тебе пару апельсинов и бутылку оливкового масла. Больше мне нечего тебе послать, потому что и я сейчас гол как сокол. Из семидесяти лир, которые мне уплатил дон Джустино в счет месячного жалованья, у меня осталось всего двенадцать. С ними я кое-как дотяну до конца февраля. Из получки я дал тридцать лир Лючетте на питание за этот месяц. Около десяти лир истратил, чтобы хоть что-то послать тебе. Оставшиеся десять лир и десять чентезимов я сегодня внес в Неаполитанский банк за векселя Элиа. Так что у меня осталось двенадцать лир и несколько чентезимов.

Дорогая доченька, я понимаю, как тяжело тебе сейчас. Но будем надеяться, что этому скоро придет конец, твой муж найдет работу и вам сразу станет легче. Подумай о бедных детях: ведь все они еще маленькие и нуждаются в твоей заботе. Что с ними будет, если ты, не дай бог, заболеешь? Наберись терпения и смирись. Ничего другого нам не остается, дорогая доченька. Напиши, как здоровье малышки. Что, жар у нее все держится? Что делает Марко? А Паоло и Кармелла? Ходят ли остальные в школу? Что делают Джина и Рино? Прошу, не бей их, даже когда они тебя сердят. Ты должна сдерживаться. Ведь это еще маленькие невинные созданья. Они не могут понять всей сложности жизни. Если бы они понимали, то не сердили бы тебя. Так что уж ты их не трогай. Мне даже больно писать тебе об этом.

Ну, вот и все.

Целую и обнимаю всех деток, любящий тебя отец.

А она ему даже еще не ответила. Укутав от холода плечи шерстяной накидкой, она ждала возвращения мужа. В глубине комнаты вокруг стола сидели дети. В ногах у них была жаровня, в которой только с час назад она разожгла немного древесного угля. Все, кроме Марко, которого она послала за хлебом, были заняты приготовлением уроков.

Вот Амитрано переходит улицу. По выражению его лица, и особенно по глазам, она поняла, что с Триджани ничего не вышло. Но она ждала молча, пока муж пройдет в жилую часть помещения. Ей не хотелось еще больше огорчать его.

* * *

Прошел февраль, прошел март, а новая жизнь все еще не начиналась. Каждое утро они вставали с крупицей надежды. И каждый вечер укладывались с еще большим отчаянием.

Стояли сильные холода. В обоих помещениях было холодно, главным образом из-за того, что в одном из них не было двери. Дети впервые так сильно мерзли. По вечерам они дрожали до тех пор, пока мать не решалась разжечь жаровню. Они усаживались вокруг нее так тесно, что совсем закрывали ее своими продрогшими телами. Кожа у них на озябших руках, ногах и даже на ушах трескалась и кровоточила, они постоянно простужались, кашляли, и это особенно беспокоило Ассунту и Амитрано. Вечером на спиртовке мать варила лечебный отвар. И когда дети уже лежали в постели, она давала им выпить по чашке этого горячего отвара.


Рекомендуем почитать
Рассказ Исы ибн Хишама, или Период времени

«Рассказ Исы ибн Хишама, или Период времени» Мухаммада ал-Мувайлихи (1858—1930) — самое яркое произведение египетской просветительской прозы, не утратившее своей актуальности до настоящего времени. Написанный в стиле средневековой арабской макамы «Рассказ» вбирает в себя черты и современного европейского романа, и публицистической статьи, и драматической пьесы, что делает его важнейшим звеном в цепи трансформаций классической арабской прозы в новые формы, перенимаемые у западной литературы. Бытоописательный пласт «Рассказа Исы ибн Хишама» оказал огромное влияние на творчество египетских прозаиков-обновителей 20-х годов XX в., решавших задачи создания национальной реалистической литературы. Для широкого круга читателей.


Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям.


Рождение ньюйоркца

«Горящий светильник» (1907) — один из лучших авторских сборников знаменитого американского писателя О. Генри (1862-1910), в котором с большим мастерством и теплом выписаны образы простых жителей Нью-Йорка — клерков, продавцов,  безработных, домохозяек, бродяг… Огромный город пытается подмять их под себя, подчинить строгим законам, убить в них искреннюю любовь и внушить, что в жизни лишь деньги играют роль. И герои сборника, каждый по-своему, пытаются противостоять этому и остаться самим собой. Рассказ впервые опубликован в 1905 г.


Из «Записок Желтоплюша»

Желтоплюш, пронырливый, циничный и хитрый лакей, который служит у сына знатного аристократа. Прекрасно понимая, что хозяин его прожженный мошенник, бретер и ловелас, для которого не существует ни дружбы, ни любви, ни чести, — ничего, кроме денег, презирает его и смеется над ним, однако восхищается проделками хозяина, не забывая при этом получить от них свою выгоду.


Чудесные занятия

Хулио Кортасар (1914–1984) – классик не только аргентинской, но и мировой литературы XX столетия. В настоящий сборник вошли избранные рассказы писателя, созданные им более чем за тридцать лет. Большинство переводов публикуется впервые, в том числе и перевод пьесы «Цари».


Знакомая девчонка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.