Записки. Том II. Франция, 1916–1921 - [143]

Не вижу надобности для большевиков вторгаться в Польшу, если они искренно заявляют, что форма правления соседней страны им безразлична и что они готовы мириться с буржуйским строем соседей, лишь бы их оставили в покое.

Но если они идут по пути создания всемирной революции, тогда они вторгнутся. Германия неофициально им поможет, а официально будет в стороне. Большевики стоят перед серьезным экзаменом, и забывать им, что в Тавриде светится какой-то огонек, нельзя. Ведь Москва сгорела от копеечной свечи, и помехой распространения всемирной революции оружием до известной степени [остается только] Врангель.

По-моему, Германия будет поощрять их к последнему, хотя и ей это страшно, но чтобы выбраться самой из условий Версальского договора, это случай, который, может быть, и не повторится. Для современной официальной Германии это – нож [острый], и она, как сказал выше, в этом участия не примет, но запретить и принять строжайшие меры, чтобы это не случилось, она не в силах. Уж очень ее потрепали союзники. <…>

Это не касается лиц и личностей. При встречах с нами говорили учтиво и даже с участием; но к государству русскому французская власть отнеслась как разбойник, и это только за то, что это государство, чтобы не выдать своей союзницы Франции, всем жертвовало, пока не пало.

А когда Россия изнемогла… но лучше об этом не говорить. Теперь одна забота, как бы получить выданные когда-то денежки. Готовы признать и большевиков правительством, тогда как до этого их непризнанием пользовались, чтобы создать против России барьер, отрывая от нее земли, и, если верить «Humanité», вошли в какие-то сделки через поляков с Петлюpoй об использовании Малороссии. Но теперь раздался голос России, правда, большевистской, но русский голос, и все содеянное в прошлом кажется ошибкой.

Еще в конце 1917 года если бы фpанцузское правительство в Русском государстве видело бы друга, а не страну, которая разрушается и которую можно будет совместно с Англией экспроприировать для себя, оно могла бы многое сделать. Но оно сделала, как выразился Бальфур, «кое что», и то не для России, а Бог знает для кого.

Они помогли большевикам стать правительством не позитивно, а негативно, а теперь они имеют против себя Россию и большевистскую, и не большевистскую. И когда случилось несчастье, они со злобой откинули его от себя и поспешили путем хитрых политических комбинаций создать себе новых друзей, не вникнув, из какого материала они слеплены. Простая мужицкая Россия для Франции была бы покрепче.

Не претендую на верность моих выводов, но думаю, что Англия в Прибалтийском вопросе работает для Roi de Prusse. Думаю, и Франция с ее политическими комбинациями в восточной Европе идет по тому же пути, и большевики, если в увлечении своими успехами перейдут черту мудрости и соответствия своих действий с действительностью, снова сделаются соратниками немцев и снова будут работать для них.

Разница с 1917 и 1918 годами будет лишь та, что теперь немцы будут покорными слугами, и большевики – господа. Но это до тех пор, пока им не будет сказано «Der Mohr hat seine Schuldigkeit getan, der Mohr kann gehen!»[133]

А Врангель потихоньку подвигается к Таганрогу, как в свое время Густав-Адольф{446}, высадившись на материке Балтийского моря. Жаль, что у него здесь такой заправский дипломат, как Струве, который, кажется, творит не его волю, а свою собственную.

28-VII-20

Совещание Мильерана с Ллойд Джорджем в Булоне выразилось составлением ответа Чичерину на его предложение собрать в Лондоне конференцию из главных держав и о капитуляции Врангеля. Ответ из Булони видоизменяет предложение Чичерина. Прежде всего требуется перемирие с Польшей; в Лондоне предлагается собрать конференцию с участием пограничных с Россией земель; на этой конференции будет решаться мир с Польшей. О Врангеле ни слова.

Главное: до сих пор мир с Польшей должен был быть установлен между Советским правительством и Польшей по предложению Ллойд Джорджа международным путем и при присутствии (это неясно, может быть и участии) окраинных.

Могут ли большевики пойти на это? Из их ответа мы увидим, стали ли они на государственную и национальную дорогу. Интересно, принято ли это решение Мильераном и Кэ д’Орсе самостоятельно, или в соработе с поляками. Все это очень важно. Лорд Керзон{447} в частном разговоре уже наметил силы союзников: 10 фр., 5 англ. дивизий для помощи полякам. Хотел бы знать, откуда они их возьмут. Батальон журналистов лорда Нордклифа они наберут. Лорд Керзон пошутил, но в подобных делах и шутки имеют большое значение. Психологически беря, полагаю, что ни Франция, ни Англия ничего не пошлют. Важно, что ответят большевики.

Если согласятся, то признаниe их правительства для них важнее всего. Но в среде Советского правительства предложение Мильерана произведет большой раздор. Течение Троцкого и крайних в Совете, вероятно, этим воспользуются. Польские парламентеры выехали. На северной части фронта Красная армия немного продвигается, на южной терпит, по польским сведениям, мелкие неудачи.

30-VII-20

Ровно 6 лет прошло, что в России объявлена была частная мобилизация, которая к утру 31/18-VII дополнена была распоряжением об общей мобилизации.