Записки старшеклассницы - [25]
Из меня спортсменка была никакая, и поэтому, проверив на первом же кроссе в восьмом классе мою «бесперспективность», Майя Матвеевна перестала меня замечать. «Беллетристики», как она называла учеников с гуманитарным уклоном, были ей глубоко чужды.
Вдруг пение Майи Матвеевны было заглушено всхлипыванием. Она крикнула, не прекращая укладывать вымпелы:
— Порядок есть порядок, не вой!
— Ну нету, нигде нету… — прорыдал в дверях красный Толстиков, пятиклассник. Я была когда-то у них вожатой и еще тогда подумала, что фамилия его удивительно соответствует облику. Круглый и розовый, он напоминал огромного пупса, и его все щипали и тормошили, как игрушку.
— Что стряслось? — спросила я на правах бывшей вожатой.
— Трусы-ы… — ревел он на одной ноте, как шмель.
— Я поставила ему двойку, и ничего другого он не получит, пока не явится на занятия в новых трусах, — удовлетворила мое любопытство Майя Матвеевна. — Из старых его окорока выпирают, как тесто, просто неприлично…
Толстиков всхлипывал:
— Мама две недели ищет по магазинам…
— Другие же матери нашли… — Майя Матвеевна не смотрела в его сторону.
— Моих размеров нет… Она синие купила…
— В синих перед ней выплясывай! А если раскормила, пусть красит…
Толстиков перепугался:
— Меня?
Майя Матвеевна не признавала юмора.
— Трусы. И хватит вопить! Чтоб на следующем уроке ты был в приличных трусах, как положено…
Толстиков, доревывая, ушел, а я спросила:
— А если у его матери нет времени искать трусы? Не все ли равно, какой цвет?
Майя Матвеевна подскочила от возмущения.
— В каждой школе должна быть разная физкультурная форма. У нас белые футболки и черные трусы. И я не буду потакать мамашам, которые спустя рукава исполняют свой долг перед школой. Родила, так обеспечь трусами по форме…
А сегодня произошел скандал, и я оказалась в кабинете директора школы, Александра Александровича, последнего из могикан, как, мы слышали, называют его некоторые учителя. Никто и не помнит, сколько ему лет, он был директором нашей школы даже до войны.
Майя Матвеевна пожаловалась, что я довела Толстикова до бунта, а он не стал орать на меня сразу, а попросил, чтобы я сама рассказала обо всем, что случилось.
Ну, я и рассказала, как увидела в зале, что пятиклассники пытались на глазах Майи Матвеевны вытряхнуть Толстикова из брюк, а он орал и ревел. Тогда я вбежала, расшвыряла мальчишек, нахамила Майе Матвеевне, потому что она позволила при себе унижать человека, а Толстиков тогда, заправив рубашку в брюки, нагнулся, снял кед с ноги и бросил в Майю Матвеевну.
— Да кто его унижал?! — Майя Матвеевна пожимала плечами. — Такой кабанчик здоровущий. Нужна парню закалка? Нужна. Надо мать заставить поискать трусы? Надо. Тут он просил, а как ребята его бы обсмеяли, потребовал бы…
— Я бы на всю жизнь возненавидела физкультуру…
Майя Матвеевна удивилась:
— Да я другому пацану все ухо откручу, а все одно — бегает за мной, как собачонка, лишь бы взяла в лыжную секцию… — Она улыбнулась: — Думаешь, мальчишки своей пользы не понимают?
Александр Александрович провел гребенкой по своим серебряным усам, торчащим в разные стороны. Мы всегда интересовались, как он их делает такими жесткими и острыми. Девочки говорили, что на бигуди, а мальчишки считали, что он их щипцами подкручивает, как дед у Гриши.
— Так почему же он бросил в тебя кед? — спросил директор Майю Матвеевну (он всех учителей называл на «ты», но на него никто не обижался).
Майя Матвеевна пожала плечами и опустила голову.
— Потому что ты, кроме своей физкультуры, ни о чем не думаешь.
Голос Александра Александровича был тихий, неторопливый, но Майя Матвеевна покраснела.
— А помнишь, как пятнадцать лет назад ты возмущалась формалистикой одного учителя, который тебе ставил двойки за чертежи?
Я постаралась стать совсем незаметной, а сама предвкушала, как сообщу ребятам, что Майя Матвеевна окончила нашу школу, что у нее бывали двойки, что…
— Конечно, хорошо любить свой предмет, быть фанатиком, но когда фанатизм превращается в бездушие…
Если бы на месте Майи Матвеевны была Икона, она бы обязательно сделала большие глаза и сказала бы: «Мы не одни, здесь ученица…» Она ужасно боится всего, что может подорвать ее авторитет, а Майя Матвеевна об этом даже не задумалась, и мне это понравилось.
— Учитель, который забывает о том, что могло его самого обидеть, задеть, когда он был ребенком, — уже не учитель…
— Ну, Александр Александрович… — плаксиво начала Майя Матвеевна, и тут в кабинет директора без стука влетела задохнувшаяся женщина в белом халате, на котором было наброшено зимнее пальто.
— Что случилось?! Он прибежал как ненормальный на работу… Ой, простите, я мать Толстикова, он плачет…
Она дышала коротко, часто, пытаясь вдохнуть побольше воздуха.
— Я отпросилась у старшей медсестры, он не хочет возвращаться в школу…
Трудно было определить ее возраст — таким усталым казалось ее лицо.
— Толстиков оскорбил учителя физкультуры, бросил в Майю Матвеевну кед, — сказал Александр Александрович, хмуря черные, несмотря на возраст, брови. Мы подозревали, что он их красит, потому что волосы у него были серебристо-белые, как и усы.
Веселая и грустная, живая и непосредственная, она не просто очередной сборник кулинарных рецептов. В ней рассказывается о нашем времени, о людях, которые в трудные годы сумели выстоять, сделать голодную и холодную жизнь хоть немного легче для всех, кто их окружал. Эта книга и о талантах, спрятанных в каждом человеке, и о том, как просто и аппетитно умели питаться наши предки и в будни, и в праздники.С помощью своеобразных кулинарных выдумок и открытий, содержащихся в книге, можно даже при пустых магазинных полках за минимальную сумму накормить близких, доставить им радость.
Это третья книга писательницы, посвященная школе. В «Войне с аксиомой» появляется начинающая учительница Марина Владимировна, в «Записках старшеклассницы» — она уже более зрелый педагог, а в новой книге Марина Владимировна возвращается в школу после работы в институте и знакомит читателя с жизнью ребят одного класса московской школы. Рассказывает о юношах и девушках, которые учились у нее не только литературе, но и умению понимать людей. Может быть, поэтому они остаются друзьями и после окончания школы, часто встречаясь с учительницей, не только обогащаются сами, но и обогащают ее, поскольку настоящий учитель всегда познает жизнь вместе со своими учениками.
В книгу вошли два романа известной писательницы и литературного критика Ларисы Исаровой (1930–1992). Роман «Крепостная идиллия» — история любви одного из богатейших людей России графа Николая Шереметева и крепостной актрисы Прасковьи Жемчуговой. Роман «Любовь Антихриста» повествует о семейной жизни Петра I, о превращении крестьянки Марты Скавронской в императрицу Екатерину I.
Повесть написана и форме дневника. Это раздумья человека 16–17 лет на пороге взрослой жизни. Писательница раскрывает перед нами мир старшеклассников: тут и ожидание любви, и споры о выборе профессии, о мужской чести и женской гордости, и противоречивые отношения с родителями.
Сюзанне одиннадцать, и ей не хватает любви. «Ты меня любишь?» – спрашивает она маму, но ее ответ кажется Сюзанне недостаточно убедительным. А папу она видит редко, потому что он либо работает, либо прыгает с парашютом. И тут в семье появляется девятнадцатилетний Тим, репетитор по английскому языку, который станет ее единственным другом и который поможет ей чуть лучше понять, что же это за чувство – любовь.
Медвежонок Тедди живёт в комнате мальчика. Он – не простая игрушка. Вместе они просыпаются, играют в мяч, пускают бумажные кораблики в ручье и пьют какао. Но однажды у мальчика появляется новый мишка Белыш. И Тедди совсем не готов подружиться с ним… Книга научит детей дошкольного возраста дружить и подойдёт для совместного чтения. А дополнят историю красочные иллюстрации, выполненные в классической манере. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Это замечательная книга рассказывает о Лизе, крайне одинокой девочке. Когда-то ее бабушка рассказывала ей интересные истории, но она умерла. И теперь Лизе больше некому рассказывать на ночь интересные сказки… «Лиза-Лу и Сказочник» — первая книга, написанная Милен Фармер. Работа над книжкой началась в январе 2002 г. Помимо текста Милен нарисовала свыше 30 иллюстраций. Милен решила написать книгу для детей, но она не такая уж и детская. Книга написана в современном ключе и главное ее отличие от всех остальных, в ее совершенно не похожем на другие сказки сюжете и оригинальных героях.
Веселая, почти рождественская история об умной и предприимчивой собаке Люсе, которая, обидевшись на несправедливость, совершает побег из дома. После многих опасностей и приключений покорившая сердца нескольких временных хозяев беглянка благополучно возвращается домой как раз к бою новогодних курантов.Книга предназначена для детей среднего школьного возраста.
Почему летают олени, а лошадь мэра съела все яблоки в городе? Зачем гномы-алмазокопы до холодов собирают алмазы? Кто такая Мерзетта? Откуда берутся волшебные камни, исполняющие желание? Могут ли дружить щенок, котёнок, волк и ёжик? «Детям от детей» – первый сборник лучших сказок, написанных детьми на занятиях по сказкотворению с детским писателем Светланой Кривошлыковой в рамках проекта "Творческая мастерская для семьи и детей "Книготворение" Фонда возрождения национальных традиций "Новый век".
Рассказы о дальневосточных пограничниках 30-х годов, о том, как верно и стойко несли они свою нелегкую службу на сторожевых катерах. Для среднего и старшего школьного возраста.