Записки сотрудницы Смерша - [16]

Школа номер один на Малой Андроньевской улице, где я училась с 1929 года, была очень маленькая, даже столовая находилась в подвале. Не помню, сколько в ней было этажей, думаю, что два, и на втором этаже был зал, где нас принимали в октябрята и пионеры. А в 1936 году, когда построили десятки новых школ, меня перевели в 464-ю школу Таганского района на Мясной-Бульварной улице. Это была школа-новостройка, четырехэтажная, светлая, с большими классами, широкими коридорами. Но вот спортивного зала в ней не было. «Два притопа, три прихлопа» перед уроками в коридоре — вот и вся физкультура. В теплые дни на школьном дворе мы играли в салочки, прыгали через веревочку. Когда выдавались свободные уроки (из-за болезни учителей), к нам в класс приходил завуч, просил не шуметь, а меня заставлял читать вслух что-нибудь из художественной литературы. Но ребятам надоедало сидеть в тишине, и мы начинали прыгать через веревочку. Поднимался грохот на всю школу, к нам бежали учителя, дежурные и выгоняли всех из класса в раздевалку.

В девятом и десятом классах уже был введен урок физкультуры, мы с преподавателем ходили в Ждановский парк культуры и отдыха (теперь это Таганский парк), уютный и красивый, и сдавали нормы на значок БГТО — «Будь готов к труду и обороне». Уроки труда проходили в школе на Большой Калитниковской улице. Класс был разделен на две группы: слесарное дело и столярное. Я была в слесарной группе, там вытачивали какие-то шурупы, а в столярной делали табуретки, скамейки, столы, но куда все это уходило — не знаю.

Рядом со школой находился мясокомбинат имени Микояна, он и стал нашим шефом. А в Сибирском проезде был клуб мясокомбината, куда мы бегали чуть ли не каждый день на кинофильмы, тем более что дневные сеансы были бесплатными, как и походы детей в музеи.

Вместе со мной в 464-ю школу были переведены Нина Морозова, Шура Душина, Лида Михайлова: наши родители попросили не разлучать нас. С этими девочками я училась с первого класса, а с Ниной все десять лет просидела за одной партой. Она с родителями и сестрой Шурой жила недалеко от 1-й школы, на улице Вековая, в маленьком деревянном домике.

Отец ее работал сталеваром на заводе «Серп и молот», а мать — домохозяйка. Семья была религиозная. В большой комнате, в красном углу, был целый иконостас, всегда горела лампадка. Родители Нины не выбросили иконы в 1929 году, но почти никого к себе в дом не впускали, а из школьников приглашали только меня.

Нас очень хорошо приняли в 464-й школе. Директором была Александра Петровна Землемерова, чудесная женщина, отличный руководитель. Она часто присутствовала на уроках, где и оценивала наши способности, узнавала увлечения. Иногда по воскресеньям мы всей школой выезжали к ней на дачу под Москвой, на озеро Бисерово (наверное, это Купавна). Я почему-то сразу ей понравилась, она впоследствии первой рекомендовала меня в комсомол, часто давала различные задания, которые я всегда выполняла добросовестно, не задерживая. Мои сочинения по литературе отправляли на выставки района.

В 1936 году, когда перешли в 464-ю школу, мы учились уже в седьмом классе, в котором было около тридцати пяти человек. Нашим классным руководителем была учительница биологии Ольга Никитична, очень строгая, но справедливая. Примерно через месяц после начала занятий собрали родительское собрание вместе с детьми. Ольга Никитична уже более-менее с нами познакомилась и, похвалив меня маме, сказала ей, что она может не беспокоиться за мою успеваемость и не ходить на собрания, после чего мама в школе больше и не была. Училась я хорошо, больше всего любила русский язык, литературу, немецкий язык, историю, ботанику, географию и тригонометрию. Из учеников седьмого класса я мало кого помню, за год мы не успели подружиться. По окончании седьмого класса нам объявили: кто хочет учиться в восьмом классе, должен написать заявление на имя директора. Многие, получив неполное среднее образование, оставили школу. Я же, не задумываясь, сразу написала заявление. Помню, как были рады родители, особенно папа.

Я со своими подругами, Морозовой, Душиной и Михайловой, оказалась в 8 «б», к нам примкнули Зина Гриднева и Баля Макарова, с которыми с того времени мы стали неразлучными, особенно с Зиной, которая жила напротив меня в Абельмановском поселке. Зина и Валя уже встречались с мальчиками, а я вся была в общественной работе. В нашем классе в большинстве учились дети малообеспеченных родителей — рабочих и служащих. Класс был очень дружный, отличников не было, но много хорошистов. В восьмом классе меня первой приняли в комсомол и за серьезное и ответственное поведение назначили пионервожатой в четвертом классе. Когда же в классе стало несколько комсомольцев, меня избрали комсоргом.

Четвертый класс, куда я была направлена пионервожатой, являлся одним из худших в школе, было очень много отстающих учеников, двоечников, некоторые в одном классе учились по два-три года. Когда я после уроков входила в класс, то эти мальчики просто вставали и уходили. С остальными я очень подружилась, и мы каждый день что-то лепили, рисовали, делали домашнее задание. Как только звенел звонок на перемену, четвероклассники уже стояли у дверей нашего класса и бросались мне на шею.