Записки партизана - [11]

Мы прекрасно сознавали, что этими силами неприятель не ограничится, и поэтому-то те три недели, которые прошли со времени появления первого отряда и до посылки уже большого отряда под командованием капитана Мартынова^{18}, мы интенсивно использовали для подготовки. Действительно, в январе 1919 года получаем от нашего товарища Кудимова, который заранее был послан нами в Канск для связи и информации, известие, что против нас выслан отряд в 1000 человек при 6-ти пулеметах и 2-х орудиях. К прибытию отряда мы были уже готовы: окопы в полном порядке, организованы перевязочные пункты с медицинским персоналом, вблизи окопов построены теплые помещения и пр. Мы были уже в окопах, когда получили донесение, что отряд пришел в деревню Плодбино, в 5-ти верстах от Тасеева. Из деревни Плодбино Мартынов отправил в Тасеево воззвание и приказы, в которых предписывал населению оказать ему содействие в поимке преступников-большевиков, гарантируя прощение в случае выдачи руководителей; он также обращался и в штаб, приказывая нам сдать оружие. И население, и штаб отнеслись к воззванию пренебрежительно, ни на какие предложения Мартынова не пошли, а ожидали начала боевых действий.

Мы предполагали, что бой начнется по линии дорог Суховской и Хандальской. На этом фронте в то время находились Федор Астафьев и я, противник же сманеврировал, и на рассвете верховой разведчик доложил нам, что на Плодбинской дороге показались неприятельская разведка и пехота. На этом участке фронта нами была оставлена лишь небольшая засада из 13 человек, из которых только четверо были вооружены винтовками, а остальные дробовиками. Пришлось находившийся при нас резерв из 15 человек, 10 из которых были вооружены пятизарядками, а 5 — дробовиками, посадить на подводы и отправить к месту боя. Вместе с отрядом отправился и я.

Наша задача заключалась в том, чтобы добраться до засады, оставленной на Плодбинской дороге, увеличить ее силы, поднять дух и, главное, во что бы то ни стало задержать противника и не дать ему прорваться.

Когда мы въехали в село, то по крышам уже щелкали пулеметы и среди деревни рвались снаряды. Пока можно было ехать — ехали, а когда попали на линию обстрела, пришлось уже пробираться с большим риском и опасностью. Но несмотря на в буквальном смысле слова град пуль, добрались без потерь. Сидевшие в засаде товарищи с нашим приходом воспряли духом. К этому времени одного из них убили, другого — ранили и его перенесли на перевязочный пункт. Оставив приведенный отряд в окопах, я пошел на гумно, которое находилось в версте от нашей засады и откуда я должен был руководить боем. Там же должен был находиться резерв. Он состоял из 150 невооруженных людей, которые должны были сменять по очереди товарищей, находившихся в окопах. Смену нужно было организовать немедленно, так как мороз достигал 30°. Придя на место, я людей не увидел: лишь множество ног торчало из соломы. Пришлось применить недемократические меры и действовать решительно: первого попавшегося вытаскивали из соломы и «ободряли». Озябших в окопах через каждые 10 минут сменяли товарищи, находившиеся на гумне.

Картина боя выяснила, что именно на этом участке противник сосредоточил свои главные силы. С его стороны, начался обход, нам нужно было оборонять фланг. Было дано распоряжение Федору Астафьеву подкрепить наш фронт присылкой с его участков лыжной команды и других людей, не оголяя окончательно своего фронта. Бой продолжался 4½ часа. К концу все силы были введены в сражение. Противник начал метаться с одного фланга на другой. Наша лыжная команда, немногочисленная (человек в 20), но прекрасно владеющая лыжами и знающая местность, всегда с успехом отражала нападение. Наконец, передали, что противник прекратил всякие маневры и ведет лишь перестрелку с одного определенного участка. Это известие показало, что он готовится к отступлению. Для того, чтобы нанести противнику более сильное поражение, нами был выделен отряд под командой Нижегородова^{19}, человек в двадцать, который отправился наперерез противнику на Бакчетский мост. В то же время дано было распоряжение члену штаба Вахрушеву организовать человек 100 верховых, чтобы кинуть их вслед отступающим и произвести среди них панику.

Верховые начали обходить противника. Враг повернул вправо, но, увидев наших, как и следовало ожидать, подался по направлению на Бакчетск, где предполагалась наша засада. Противник шел в беспорядке, бросив пленных. К сожалению, Нижегородова, посланного к Бакчетскому мосту, ожидала неудача. Жители деревни Хандалы во главе с эсером Дедовым, которого, к великому нашему стыду, мы в свое время просмотрели и не арестовали, обстреляли отряд, когда он появился в деревне. Вследствие этого наш отряд вынужден был задержаться и не успел вовремя устроить засаду у Бакчетского моста. Таким образом, противник пробрался через мост и остановился в селе Рождественском, жители которого, кстати сказать, настроены были очень реакционно.

После этого боя во всем районе царил необычный подъем. Нам досталось около 40 винтовок и тысяч 50 патронов. Приняв первое боевое крещение, мы выявили людей определенно стойких, что было для нас также очень важно.