Записки о России при Петре Великом, извлеченные из бумаг графа Бассевича - [3]

Шрифт
Интервал

Предвидя грозу, готовую разразиться над владениями голштинскими, Герц хотел спасти от неё по крайней мере себя самого и епископа-регента. Так как условие его с Стенбоком было заключено под покровом тайны, то он, через посредство своего задушевного друга, графа Флемминга[9], выхлопотал у короля датского формальное обещание сохранить за епископом право опеки, не смотря на ненависть к нему Швеции, и всеми силами защищать его, барона Герца, от преследований этой державы. Взамен того, он с своей стороны обещал обратить в пользу его величества то, что называл ошибкою гг. Банниера и Вольфа, сделанною без его участия, и склонить графа Стенбока сдаться военнопленным со всею его армиею. Предложение это было принято, и Флемминг, хоть и состоял в службе короля Августа[10], получил от Фридриха IV[11] полномочие постановить с Герцом нужные условия.

Главнокомандующие союзников собрались в Гузуме[12] для переговоров с начальствующим над шведскими войсками, который требовал свободного пропуска в Померанию или Швецию. Герц, в качестве посредника, беспрестанно сновал между Гузумом и Тённингеном. Датскому Совету он говорил, что Стенбок действительно делает некоторые затруднения относительно сдачи, по что это только для формы, а князю Меншикову, что шведские генералы единодушно протестуют против обезоружения их войска, и что Стенбок, получив недавно весьма благоприятные известия с востока, никогда не согласится на предлагаемые ему условия. Князь передал это королю, король своим министрам, а министры, обрадовавшись возможности вести переговоры без содействия голштинцев, придали такой мрачный колорит разногласным представлениям Герца, что, не смотря на клятвенные уверения последнего, будто русский князь не так понял дело, князь этот, снесясь с королем, устранил его от конференций и прислал ему паспорт на выезд в Гамбург. Таким образом посредничество готторпского двора было отвергнуто, и его интересы, лишившись всякой подпоры, остались в полной зависимости от Дании, которая, с согласия союзников, наложила секвестр на оба герцогства.

Царь не стал ждать окончания блокады Тённнигена, и возвратился в свои владения, чтобы приступить к походу в Финляндию. Он проехал через Ганновер, где пробыл несколько дней. Герц, явившийся также туда, не мог добиться у него публичной аудиенции, но имел с ним тайное свидание. Здесь этот министр говорил, что регентство голштинское, имея в виду большое преимущество оружия союзников, давно разыскивало средства оказать им какую нибудь услугу, чтобы приобрести их благоволение; что дозволив отступление шведским войскам, оно сделалось властелином их участи и распоряжалось ими на пользу союзников; что, следовательно, несправедливо и неблагоразумно, когда с ним обращаются как с неприятелем именно те, которым оно служило с такою пользою и могло бы служить еще лучше, если б хоть сколько-нибудь терпели его наружное снисхождение к Швеции. Потом начал выставлять важность своих связей в шведском Сенате и легкость удаления надменного Карла от престола, на который советовал возвести молодого Карла Фридриха (обожаемого старою королевою, его бабкою[13]), тем более, что он всею душою предан Швеции, месту своего рождения и воспитания, мало расположен к собственным владениям, вовсе ему незнакомым, и следовательно без труда решится уступить часть их (царю, который желал владеть участком в Германии) в вознаграждение за помощь, которая доставит ему скипетр — цель его стремлений. Для осуществления этого обширного замысла прежде всего предполагалось: отпустить осажденную армию в Швецию и тем сделать приятное шведской нации; возвратить епископу-регенту герцогства шлезвигское и голштинское, занятые датчанами, чтобы иметь возможность отдать царю то, что ему будет уступлено, и наконец — объявить шведские провинции в Германии нейтральными, как это было уже постановлено трактатом, заключенным в Гааге после несчастья Карла под Полтавою. Говорят, что проект такого нейтралитета родился в голове Герца; по крайней мере он вполне сочувствовал ему и постоянно носился с ним, как с любимою мечтою, до самого возвращения Карла в Стральзунд. Не смотря на всю странность свою, мысль эта несколько раз готова была осуществиться, и не имела успеха только потому, что Карл с упорством отвергал ее.

Не доверял ли царь Герцу, или соображения не позволяли ему охуждать действий Дании, только он сурово отвечал этому министру, что тот рассказывает ему сказки, основанные на измене, или на химере, и что вместо того, чтоб забавляться ими, лучше было бы придумать средство к устранению неудовольствий копенгагенского двора. Не вдаваясь в дальнейшие рассуждения, он вскоре после того уехал в Россию и оставил заведование делами в Германии князю Меншикову, которому приказал следовать за собою с войсками, как скоро сдастся Стенбок.

Несмотря на происшедшее в Гузуме, Герц не замедлил приобрести себе благоволение начальника русской армии. Две мысли — увеличивать могущество царя и обогащать самого себя — руководили всеми действиями Меншикова. Герц прислал ему план прорытия через Шлезвиг канала, который бы соединял Балтийское море с Немецким и открывал России путь к торговле, избавляя в то же время русские корабли от обязанности проходить через каттегатский пролив. Князю предоставлялось привести в исполнение это предприятие и получить от него значительную прибыль. Такого рода проект не мог не найти в нём сочувствия. Чтобы свободнее обсудить его с Герцом, он снова вызвал последнего на гузумские конференции, которые всё еще по временам возобновлялись и на которых шла речь как относительно военных действий, так и относительно предварительных условий мира. Считая с этой минуты тесный союз с домом готторпским полезным своему государю, Меншиков вознамерился утвердить его браком молодого герцога с царевною Анною Петровною. Герц во всём соглашался с князем и до того приобрел его расположение, что тот часто называл его своим приближенным тайным советником (seinen Leibgeheimenrath).


Рекомендуем почитать
Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).