Записки летчика М.С.Бабушкина, 1893-1938 - [52]

Освоение Северного морского пути – дело трудное и длительное. Говорить нечего – большая это работа. Но, несмотря на все, большевики твердо шагают по Северному морскому пути, твердо шагают по северным льдам. Каждый новый шаг – это закрепление новых позиций, завоевание еще одного метра морского пути – завоевание там, среди полярных льдов, среди вечных снегов. Отступления нет и не может быть. (Аплодисменты.)

Еще недавно заграничная буржуазная печать писала, что освоение Великого Северного морского пути – безумство, что большевики только шум поднимают на весь мир, чтобы обратить на себя внимание, что мы провалимся, опозоримся. А большевики идут твердой поступью вперед, и растущие с каждым годом успехи говорят сами за себя. (Аплодисменты.)

В 1932 году блестяще удалась попытка пройти Северный морской путь за одну навигацию. Ледокольный пароход «Сибиряков» выполнил задание. (Аплодисменты.) Правда, корабль вернулся израненный, избитый, вышел из льдов под парусами, но все-таки задание выполнил. Этим было доказано, что можно по Северному морскому пути плавать без зимовок, а если учесть и исправить все недостатки, которые выявились во время похода, то можно пройти и неизраненными.

В 1933 году была послана новая экспедиция, на товаро-пассажирском пароходе. Нам надо, чтобы по Великому Северному морскому пути плавали коммерческие корабли, которые перевозят грузы, перебрасывают людей. Пароход «Челюскин», как вы сами знаете, прошел весь Северный морской путь и остановился лишь в Беринговом проливе. Осталось лишь несколько миль льдов – дальше уже была чистая вода, открытое море. Но этот узкий перешеек в Беринговом проливе оказался не под силу нашему пароходу: мы ведь не могли бить сплоченные льды, вынуждены были ждать, когда сам лед раздастся или нас силой течения вынесет в Берингово море. Ждать не пришлось. Тайфун, который разыгрался в Японском море, отбросил льды, а вместе с ними и «Челюскин» обратно на север, к мысу Хоп, к американским берегам. Потом нас потащило Геральдово течение, которое идет с юга на север. В перспективе было либо попасть в северный полярный дрейф, либо быть раздавленными. Мы прилагали все силы, чтобы выбраться из ледового плена. Пошел в ход весь запас аммонала, имевшийся у нас. Мы взрывали лед, чтобы растрясти колоссальную льдину, которая нас держала. Безуспешно! Лед был крепкий, мороз сильный. Мороз упорно и настойчиво делал свое дело – он сковывал разбитые льдины. Бились, бились мы, и все безрезультатно.

13 февраля льды раздавили «Челюскин», и мы перешли на лед. Были построены палатки. Началась лагерная жизнь. Мы жили хорошо, дружно. Челюскинцы сплотились вокруг коммунистической ячейки. Партийная организация показала, как большевики должны вести себя в тяжелый момент, как большевики должны руководить работой, бороться с трудностями. Наш лагерь в Чукотском море был великолепной школой для беспартийных: они учились у большевиков, как бороться за жизнь и как проводить в жизнь директивы партии.

У нас были женщины и дети. Первое время мы опасались за наших женщин, но они работали так же, как мужчины, и обижались, когда их ставили в привилегированное положение. Наши боевые подруги доказали, что советские женщины имеют колоссальные запасы энергии. Они умеют поставить себя не только наравне с мужчинами, но даже и выше. (Аплодисменты.)

Товарищи, я не стану подробно рассказывать о всей жизни лагеря – это потребует очень много времени. Но я скажу, что мы ожидали помощи без паники, без уныния. Родина сразу протянула нам руку помощи. Радиограмма о том, что к нам идут на помощь, – эта радиограмма, подписанная нашим великим и любимым вождем товарищем Сталиным, вызвала у нас невыразимую радость. Мы знали: помощь не замедлит притти, раз за это дело взялся сам Сталин! (Бурные аплодисменты, возгласы «ура». Все встают.)

Мы, граждане великого Советского Союза, оказались победителями.

Прошел еще год. В 1935 году была организована первая высокоширотная экспедиция на ледокольном пароходе «Садко». Эта экспедиция обследовала самые северные, считавшиеся недоступными районы интересующих нас морей, привезла колоссальный научный материал.

Товарищи! Когда мы плавали среди льдов, мы все время, по радио следили за жизнью родины. По радио мы узнали о стахановском движении. Сначала трудно было понять, как это мог Стаханов дать сразу такое огромное количество угля, как могли дать невиданные рекорды Бусыгин, Кривонос и другие стахановцы. Потом и у нас в Арктике развернулось ударничество, мы работали хорошо, работали не покладая рук, чтобы накопить побольше научных материалов об Арктике. Вот почему наши научные работники вместе с экипажем собрали такое колоссальное количество материалов, что их придется обрабатывать в течение ряда лет.

Север сейчас растет не по дням, а по часам, и все это хорошо знают. (Аплодисменты.) Возвращаясь с экспедицией обратно, мы высаживались в одном поселке на берегу Карского моря[14]. И что мы там увидели? Мы увидели берег, на полтора километра залитый электрическим светом. Мы увидели там большой город. (Аплодисменты.)