Записки кукловода - [49]

Этот чертов балабол Шайя со своим биноклем ухитрился капитально вышибить его из колеи. Нервы ни к черту… Арик непроизвольно косится на крышу соседнего здания слева. Ему нельзя туда смотреть, категорически нельзя! Наверное, именно поэтому глаза так и тянутся, так и ползут туда, как упрямые тараканы. Но все-таки, на хрена этому идиоту понадобился бинокль? Неужели заметил? Арик снова скашивается влево: не блестнет ли с крыши в световом вихре прожекторов крошечный зайчик от оптического прицела? Еще не хватало, чтобы все провалилось из-за такой глупости…

Нет, не может быть. Там сидит настоящий профессионал, из тех, которые не ошибаются. Во всяком случае, не при выборе стрелковой позиции. Правда, помимо своей основной профессии они обычно полные болваны. Ну что, например, могло заставить стрелка, лежащего в настоящий момент там, на крыше, согласиться на работу, которую ему предстоит выполнить через десять минут? Ведь даже дураку ясно, что живым он не останется ни при каком раскладе. Деньги? — Зачем мертвому деньги? Страх? — Разве есть что-нибудь страшнее смерти? Азарт? — Вот это уже теплее… Не каждый день заказывают премьер-министров. Для наемного убийцы такой контракт должен означать вершину карьеры.

Конечно, азарт. Взять хоть его, Битла. Зачем он торчит здесь, как соломенное чучело, посреди ярко освещенного поля сцены? Зачем, камень за камнем, роняет изо рта тяжелые безличные слова? Зачем рискует всем, что у него есть — всем!.. то есть, намного большим, чем даже самые смелые мечты затаившегося на крыше киллера? Уж точно не ради денег… деньги сами по себе не дают ничего, а купленные на них радости приедаются уже в момент покупки. Власть? Удовольствие почувствовать себя кукловодом?.. — Тоже нет. Чем выше забираешься, тем больше понимаешь, что власть — как уксус: сколько ни пей, не напьешься, только жажду распалишь. Вон, хоть на Босса посмотреть: иссох весь, бедняга. Одна радость — посуду помыть…

— Тогда что?

— Тогда только он, азарт, и остается. Бег наперегонки с самим собой. Игра Сизифа с камнем.

— С той лишь разницей, что Сизифова гора имеет вершину, а твоей — конца-края не видно.

— Ну и что с того, что не видно? Уж если начал карабкаться по этому склону, то отчего бы и не продолжить?

— Поднимаешься, пока не остановят?

— В этом-то все дело, весь азарт: когда остановят? Сейчас? Завтра? Послезавтра?

— В точности, как у киллера. И даже конец у тебя с ним может быть один и тот же… восхождение к смерти…

— Заткнись!

Битл вываливает в толпу последние фразы и поднимает руки в приветственном жесте. В этот момент из динамиков должны последовать бурные аплодисменты, но подлец Шайя, видимо, в полном ауте, так что некому дать команду технику. Краем глаза Бухштаб замечает метнувшегося к аппаратному автобусу Ромку. Везде поспевает парень… вот уж кто незаменим. Запоздавшие аплодисменты, наконец, запущены, так что можно убраться со сцены, что Битл и делает с облегчением. Кнабель подбегает к нему, виляя задом за неимением хвоста, как это делают представители некоторых собачьих пород.

— Прекрасная речь, Арик! Поздравляю!

— Оставь, — брюзгливо говорит Битл. — Где этот алкаш Шайя? Найди его и вправь мозги. Немедленно. Пусть все идет по плану…

— Уже! — с готовностью рапортует Ромка. — Вон он, идет объявлять… Ты на него не дави, Арик: перетрудился парень, нервный срыв. Представляешь, буквально в горло мне вцепился. Чтобы я эвакуировал с площади его рыжую бабу. Он ее, понимаешь, со сцены углядел. Посылай, мол, людей и все тут. Вынь да положь. Ну, я обещал, и все дела, кризис снят… — он тараторит без остановки, радостно блестя круглыми глазками и загораживая министру дорогу. — А ты куда? Неужели Босса не послушаешь?..

Министр отстраняет помощника.

— Послушаю, послушаю… я внизу постою, около машины… — он смотрит в преданные Ромкины глаза и усмехается. Надо бы сказать этому пуделю что-нибудь ласковое. — Ты молодец, Рома. Я хочу, чтобы ты знал, что я очень ценю тебя. Спасибо.

— Арик… — шепчет Кнабель. — А когда будет это… ну, это… инсценировка? Когда?

— Когда будет, тогда и узнаешь, — веско роняет Битл.

Он обходит Ромку, не торопясь, спускается по лестнице к лимузинам, в «стерильную зону». «Разбежался… — думает он. — Так я тебе и скажу, как же…»

Сегодняшний вечер Битл готовил тщательно и осторожно, долго подбирал исполнителей.

— Люди все-таки не совсем куклы, правда?

— Глупости… люди — куклы, просто не всегда исправные. Марионетки с разболтанными шарнирами.

Оттого-то и происходят время от времени непредвиденные казусы. Хороший кукловод — это не только искусное управление. Хороший кукловод — это еще и выбор надежной куклы. Такой, которая достаточно предсказуема. С хорошо смазанными и плотно подогнанными суставами. С крепкими приводными ремнями. С качественным покрытием на лице. Чтобы в самый ответственный момент не подвернулась нога, не вывихнулось колено; чтоб не подвели, не порвались, не сгнили нервы — нити контроля; чтобы не облупилась, не побледнела, не покраснела, не сболтнула лишнего.

Последнее — самое трудное. Не зря говорят: «язык без костей». Без костей — значит, без управления. Значит, зацепиться там не за что, не к чему привязать направляющую ниточку. Оттого и мелят что придется и когда придется. Поди сотвори с таким негодным материалом хотя бы мало-мальски работающее представление! Поэтому главное — это разбить спектакль на возможно большее количество независимых сцен, так, чтобы под каждую сцену можно было подобрать соответствующую куклу и чтобы каждая кукла знала бы только свой собственный маневр, не имея при этом никакого понятия о том, что происходит рядом. Общую картину должен видеть только он, кукловод. Вот это действительно искусство!