Записки графа Федора Петровича Толстого - [7]
В 1849 г. Академия присуждает ему звание профессора скульптуры без выполнения специальной программы, по совокупности работ, созданных им в этом виде искусства.
В конце 1830–1860-х годах Толстой выполняет ряд других работ в области станковой скульптуры — бюст Николая I, голову Христа, статуи нимф для фонтана в Петергофе и для Эрмитажа, надгробие И. В. Кусову, проектирует памятники А. Х. Бенкендорфу и М. П. Лазареву, которые не были осуществлены в камне. Однако их нельзя причислить к удачам художника.
При возведении Исаакиевского собора в Петербурге и храма Христа Спасителя в Москве возникла идея использовать в их декоре произведения, выполненные в мозаичной технике. Но со времен Ломоносова искусство мозаики было основательно забыто, необходимо было возродить его заново. Во время поездки за границу в 1845 г. Ф. П. Толстой получил задание ознакомиться с мозаичными мастерскими в Италии, а в 1851 г. он возглавил художественный отдел образованного при Академии художеств «мозаичного заведения». Долгие и кропотливые эксперименты позволили вскоре наладить производство высококачественных смальт, а усилиями Толстого и его соратников была создана школа русских мастеров-мозаичников, которая вскоре получила признание за рубежом[56].
Много работал Толстой в эти годы и в графике. В 1838 г. и в 1842 г. он создал серии акварелей и очерковых рисунков к балетам «Эолова арфа» и «Эхо». Смысл этой огромной работы мастера в том, что, по существу, он создал либретто, эскизы костюмов и декораций и хореографию этих спектаклей. При этом он опирался на достижения близкой ему по духу школы танца Дидло, учеником которого был в молодости. На подмостках Петербурга в это время появился Марко Тальони, балет которого был лишен содержательного сюжета, имел иной рисунок танца, главное внимание и роль в нем отводились прима-балерине. Созданием своих балетов Толстой как бы выражал протест против новшеств Тальони, призывал вернуться к более красивому и совершенному, по его мнению, танцу. Балеты Толстого поставлены не были, хотя на это было получено согласие императора и формального отказа художник не получил. Это пренебрежение к его работе доставило автору много боли и огорчения.
Другой большой работой художника в последний период его творчества стали иллюстрации к «Греческим стихотворениям» Н. Ф. Щербины, друга дома Толстых, ныне незаслуженно забытого поэта. Толстой не мог не отозваться на волнующую его тему греческой культуры. В его рисунках вновь проявились присущие ему знание и понимание античности, однако композиции, фигуры героев, сам рисунок стали грубее, тяжеловеснее, утратили живую непосредственность и очарование свежести. Это было проявление не только упадка в творчестве мастера, но и кризиса классицистического стиля, переродившегося в академический шаблон[57].
В 1854 г. исполнилось 50 лет творческой деятельности Толстого. 10 октября на общем собрании членов Академии художеста, посвященном этому событию, присутствовали коллеги, друзья, ученики и поклонники юбиляра. В тот день смущенный художник услышал много теплых слов о себе. Выступавшие отмечали, что пятидесятилетняя деятельность Толстого «на служебном и художественном поприще» является редким феноменом в отечественной культуре. В честь юбиляра была выбита золотая медаль с изображением на одной стороне портрета художника, а на другой — сияющей звезды и надписи, окруженных лавровым венком: «В память пятидесятилетнего служения царю, отечеству и искусствам»[58]. Толстой был также награжден орденом св. Анны I степени. В «Московских ведомостях» от 25 ноября 1854 г. его друг и ученик скульптор Н. А. Рамазанов опубликовал большую статью о Толстом, в которой, помимо биографических данных своего учителя, указал основные работы, отечественные и зарубежные награды, а в заключение отметил, что «дом его пропитан влечением к искусству, был постоянно высшею школою для молодых художников».
Через пять лет, когда в мае 1859 г. исполнилось 50 лет с тех пор, как граф был избран почетным членом Академии художеств, он был произведен из вице-президентов Академии художеств в товарищи президента[59]. «Это была почетная отставка, но все-таки отставка, — писала дочь. — Отцу было тяжело перенести это, тяжело оставить любимую деятельность, оставить Академию, с которой неразрывно связана была его жизнь; даже квартиру, где он прожил окруженный любимыми предметами, почти полстолетия»[60]. Чтобы помочь пережить трудный момент, друзья художника устроили чествование, носившее неофициальный, дружеский характер. Празднование юбилея завершило служебную карьеру художника.
Толстому шел восьмой десяток лет, постепенно подступали болезни, и врачи рекомендовали ему лечение за границей. Художник дважды (в 1845–1846 и 1861–1862 гг.) совершил длительные путешествия по странам Западной Европы, во время которых вел подробные дневниковые записи, дополняя их многочисленными рисунками[61]. Влюбленный с детских лет в античность, он наконец увидел Колизей, скульптуры, триумфальные арки «вечного города». На страницах путевых дневников Толстой запечатлел не только прекрасные памятники античности, но и современную жизнь людей разного социального уровня
