Записки доктора (1926 – 1929) - [36]

Шрифт
Интервал

Переправляюсь на лодке через Волгу. Кроме меня и перевозчика, в лодке – две женщины: пожилая и молодая. Нам пересекает дорогу лодка, у руля и на веслах – два совершенно голых молодца. Пожилая женщина плюнула и, обращаясь к молодой, говорит: «Было бы ружьё, так бы и застрелила эту погань!»


31. VIII

«Доктор нашёл у меня верхушки на лёгких. Пришли к нему наши справиться о моём здоровье, а он и говорит: ‘Не давайте ей есть с вами и пить, чашку, ложку – чтобы всё отдельно было, и в одной комнате не сидите и не спите”. На такое сумление меня навёл, что уж я решила: в могилу надо лечь. От места отказалась – думаю: всё равно уж умирать! А я, сама удивляюсь, – ничего особенного и не чувствовала… А как сказал он так – так и жизни не рада, пропади всё!»

«Страдание в глазах молодых людей является как бы законным достоянием пожилых. Оно-то и служит источником уважения к ним» (А. де Ренье. «Первая страсть»)[84].

«В горбушке стреляет».

«Как есть вся в синяках… Муж дрался и раньше помаленьку, а этта как коршун напал».


1. IX

«Бог совсем на нас, видно, обиделся… Весь хлеб в воде… Да и следует обидеться: сами себе-то надоели, не то что Ему – батюшке! Не только молодые – про них уж говорить не приходится – а старики-то и те обасурманели!»

«Уж я вам потом занесу: сейчас, понимаешь, ни копья денег нету… Вишь како дело случилось: припаяли 7 рублей в месяц алиментов, а я совсем ни при чём… Понимаешь, служил я в кооперации, была у нас тут уборщица, путались с ей многие… А она, понимаешь, меня и припаяй: потому у тех ничего нет, а я один у отца, и хозяйство у нас порядочное. Ну, понимаешь, защитнику отдал 15 рублей, а уж для вас-то ничего и не осталось!»

Крестьянин Мологского уезда страдает коликами в животе и кровавым поносом. Объясняет свою болезнь тем, что вместо хлеба приходится есть месятку[85]. В их деревне и в окрестных таких заболеваний много и по той же причине.


2. IX

«Семь лет живём здесь. В голодное время уехали из Новгородской губернии в Саратовскую. Оттуда уехали из-за голода, пока ехали, полтора месяца ели одну траву. Здесь тоже трудно живется. Отвели нам землю мужики. Обстроились – поставили избу, сарай, лошадь завели, двух коров. Мужики стали завидовать, что живём справно, и всё стращают, что землю отымут… Налогами стали давить – хоть бросай всё и опять уезжай куда ни на есть! Как не работаешь – жить нечем; работаешь, так зависть берёт – зачем лучше нас живёшь! Нечего сказать, дожили до порядочка!»


3. IX

«Чувствую себя много лучше, слава тебе, Господи!.. Только простите, пожалуйста: может, неловко при вас Бога-то поминать? Не знаю, верите ли вы в Бога-то? Как-то всё не осмеливалась спросить вас… Ходила этта к железнодорожному врачу и тоже по привычке нашей глупой сказала к чему-то: ну и слава Богу! А доктор-то словно обиделся и говорит: А при чём тут Бог?” Ничего ему не сказала, а только, каюсь, подумала: если бы ты в Бога-то веровал, тебе же лучше было бы: и человека бы больше пожалел – создание Божие – и, жалеючи, лучше помог бы ему, надеясь не на себя только и на своё лекарство, а и на милость и помощь Божию».

«Из-за голода нервничаю».


5. IX

«Бессонница, сердце болит, нигде места себе не нахожу… По ночам кошмары… Обворовали меня дочиста. Сосед по квартире. И доказательства есть, а заявить боюсь: прирежет ночью ножом, а то и удушит: теперь это зачастую делается».


7. IX

«Пустила ночевать девицу, прохожую из города. А она ночью-то колуном меня и ударила. Метила, видно, в голову, а попала по плечу, переломила руку – две недели на перевязку хожу. Ограбить хотела, да, видно, Господь уберёг!»

Мальчик 9 лет, сын священника. Резко выраженная хорея[86]. Причина: насмешки, травля, побои и озорство товарищей по школе. Учительница не только не останавливает детей, а ещё сама рассказывает детям разные анекдоты про попов. Мальчик, приходя из школы, всё плачет. Несколько дней тому назад учительница вместе с акушеркой написали донос на отца, будто он в проповеди нападал на комсомол. Отца арестовали и посадили в тюрьму.


10. IX

Старик-крестьянин 74 лет. Жалуется на боль в груди: «От расстройства, батюшка доктор, сынка у меня 29 лет этта зарезали, на улице около своего дому; по злобе, свои деревенские: зачем живём справно».

Старуха 60 лет (из Мологского уезда). Страдает одышкой, отеками живота и ног (порок сердца). Зять даром хлеба не даёт. Приходится пестовать ребёнка. Так как руки у старушки плохо действуют, она таскает ребёнка 8 месяцев в зубах (завернёт в одеяльце, зубами держит одеяло, и ребёнок лежит на распухшем животе).


11. IX

«Сейчас о вас разговаривали промеж собой: как вас хватает со всеми нами разговаривать? Здоровую голову нужно иметь, чтобы помнить, как кому потрафить!»

«Доктор говорит: “Поезжай в Рыбинск – там тебя будут лечить жахминым солнцем”».


12. IX

«Нам, инвалидам, ничего ведь не дают. Дают только по фунту хлеба. Сухой-то хлеб жуешь, жуешь… Этта собирались мы на собрание и написали письмо в Москву – ихнему-то царю, Рыкову[87]. Написали: давай хлеба! Чтобы не было таких порядков: одним есть, а другим не есть!»

«Мне ничего не делают: я “их” ругаю, а они только слушают да помалкивают. Плуты, говорю, мошенники, озорники! Долго, говорю, народ-то голодом будете морить?! А они говорят: “А Николай-то много тебе давал?!” При Николае-то, говорю, у всех своё было, голодных-то не было, а теперь вы всех нищими сделали, а накормить-то не можете! Ну не плуты ли вы, не разбойники ли с большой дороги!?»


Рекомендуем почитать
Николай Александрович Васильев (1880—1940)

Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.


Пастбищный фонд

«…Желание рассказать о моих предках, о земляках, даже не желание, а надобность написать книгу воспоминаний возникло у меня давно. Однако принять решение и начать творческие действия, всегда оттягивала, сформированная годами черта характера подходить к любому делу с большой ответственностью…».


Литературное Зауралье

В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.


Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве

К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.


Вся моя жизнь

Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.