Записки члена Государственной думы. Воспоминания. 1905-1928 - [45]

.

Как бы то ни было, но от Орши до Гомеля – местность, оккупированная германцами, – мы имели скорый поезд, о которых давно забыли в России, причем заплатили за 6 часов езды в третьем классе по 52 рубля. Впрочем, в Жлобине нас всех высадили, и до Гомеля мы уже дотащились кое-как. В Гомеле – украинская граница, там новый скорый поезд прямо до Киева, цена билета третьего класса, одна ночь пути, 60 рублей.

Вот как складываются теперь путевые удобства и путевые расходы в новой федеративной республике, бывшей России.

С вопросом о федеративном строе Российской республики мне пришлось столкнуться не раз: каждая федерация, и большая и малая, не преминула поставить мне на вид свою самостоятельность и свою независимость от Совдепии, или Большевии, как именуют теперь там Россию. Об этом мне придется еще много говорить после. Пока отмечу лишь, что железнодорожные тарифы каждая федерация исчисляет по-своему, иногда до изумительности кругло, без всяких копеек, а прямо 5–10 рублей. Все пассажиры сведены к третьему классу, и если в поезде вы и встретите второй класс, то знайте, что этот вагон предназначен для господ немецких и австрийских офицеров.

Некоторые федеративные дороги и здесь проявляют свою изобретательность: так, на одной из пересадок по Северному Кавказу на вагонах третьего класса оказались надписи мелом: «второй класс», и билеты исчислялись по тарифу второго класса; пассажиры же с билетами третьего класса направлялись в товарные вагоны.

Как бы то ни было, но на пятый день пути, т. е. 12 (25) августа я приехал в Киев.

Помимо общего уполномочия на ведение переговоров с украинским правительством о возможности расширения там операций Московского страхового союза по прямому страхованию мне преподана была особая программа обследования положения страхового дела на Украине, выработанная правлением Союза.

Программа эта состояла из восьми пунктов:

1. Отношение украинского правительства к деятельности русских страховых учреждений на Украине, в том числе и Земского страхового союза.

2. Деятельность русских акционерных страховых обществ на Украине после ее отделения от России: легализация, изменение уставов, отношение населения.

3. Не появляются ли на Украине свои акционерные страховые общества, не появляются ли немецкая инициатива и немецкие капиталы в страховом деле на Украине?

4. Нынешнее положение земства и земского страхования на Украине. Как отразилось на земском страховом деле аграрное движение?

5. Нет ли попыток к организации украинскими земствами своего страхового союза, на каких началах?

6. Как расширить на Украине деятельность Земского страхового союза: транспортное, водное и прочие страхования?

7. Возможность договора с кооперативными союзами.

8. Возможность договора с городскими обществами взаимного страхования на Украине.

Программа, как видим, весьма обширная, которая могла бы занять у меня времени гораздо больше тех двух недель, которые я пробыл в Киеве.

Однако при ближайшем знакомстве моем с положением Земского страхового союза на Украине оказалось, что положение это из наступательного, в смысле дальнейшего расширения операций Союза, должно перейти в строго оборонительное, чтобы сохранить за собой хотя бы те позиции, которые Союз уже занимает. Таким образом, многие пункты программы отпали сами собой.

Нельзя обойти молчанием и того в высшей степени важного обстоятельства, что моя командировка на Украину обосновывалась специальным поручением: вести переговоры с украинским правительством. Что же касается обычной, текущей работы в области страховых вопросов, то с моей стороны было бы не вполне удобным нарушение функций местного уполномоченного Земского страхового союза господина Тихомирова.

Мало того, я считаю неудобным принимать какое-либо активное участие в Киевском страховом съезде земских страховых деятелей, совпавшим как раз с моим приездом в Киев, раз на съезде этом имелся уже свой уполномоченный от Земского страхового союза.

Правда, с разрешения товарища министра внутренних дел я присутствовал на заседаниях этого съезда по тем вопросам, которые меня интересовали и близко касались преподанной мне программы.

Но я присутствовал там даже без права совещательного голоса, так как и на это я не имел уполномочия от Союза, а лишь в качестве вольного слушателя, и систематически уклонялся от каких бы то ни было выступлений или разъяснений от имени Союза, несмотря на неоднократно обращенные ко мне вопросы.

Таким образом, я строго соблюдал пределы данного мне поручения и полномочия.

Тотчас по приезде в Киев я отправился в Министерство внутренних дел по страховому его отделу. По счастливой случайности отдел этот оказался в заведовании товарища министра Варун-Секрета, бывшего товарища председателя Государственной думы, знакомого мне лично. Товарищ министра был только что назначен и потому направил меня к директору Страхового департамента господину Солухе, старому знакомому Земского страхового союза в Москве. Эта стадия моих переговоров с украинским правительством была уже менее удачна. Ибо оказалось, Солухе необходимо было свести еще старые свои счеты с Земским союзом, и он их сводил весьма энергично.