Записки члена Государственной думы. Воспоминания. 1905-1928 - [44]
Могут быть и более сложные комбинации соглашений. Я, например, помню, как покойный Родзянко говорил мне, что он был бы удовлетворен, если бы ему вернули его екатеринославскую усадьбу[320], от земли он бы отказался.
Я не вижу также оснований, почему бы бывших помещиков устранять от переговоров о продаже их земли крестьянам через Земельный банк?
Такие переговоры лиц заинтересованных, хорошо знающих местные условия, лишь способствовали бы быстроте и легкости проведения всей реформы: там, где чиновник банка будет биться недели, там местному человеку достаточно, быть может, одного дня для выяснения всех условий продажи.
Наконец, возможна и другая комбинация разрешения земельной проблемы – это удовлетворение бывших помещиков не государственными бумагами, а землей из Государственного земельного фонда. Одна Сибирь – неисчерпаемый земельный источник!
Нельзя сомневаться в том, что частное крупное землевладение в России вновь возродится. Иначе быть не может, ибо это противоречило бы истории культуры всего мира. Пример Советской России достаточно поучителен. Когда русский мужик жаждал захватить помещичью землю, он всегда представлял себе, что эта земля перейдет ему в собственность. Собственный участок земли – это идеал русского, да и всякого иного крестьянина. Но одно мелкое землевладение не может удовлетворить всех функций государства. На что уж советская власть убога и бессмысленна, но и она находит нужным сохранить некоторые крупные поместья в виде совхозов или колхозов, которые, однако, никакого дохода не дают, да и не могут давать, ибо в них отсутствует главный стимул всякого хозяйства – сбережение.
Без крупных хозяйств должно заглохнуть вообще всякое сельское хозяйство, ибо крупное хозяйство является образцом сельскохозяйственной культуры и техники: новые сельскохозяйственные машины, ценные семена, новые способы обработки почвы, образцовые породы скота, разные сельскохозяйственные фабрики и производства – все это недоступно мелкому хозяину, какие-нибудь тракторы или паровые молотилки – разве они доступны мелкому хозяину?
Сколько времени советская власть носится со своей электрификацией земледелия и дальше слов не пошла, ибо для мелкого хозяйства эти крупные затраты недоступны.
Если русское поместное землевладение рухнуло внутри страны, то, быть может, ему суждено возродиться в Сибири, которая до войны занимала очень крупное место в русской вывозной торговле: кому неизвестны сибирские масло, яйца и сибирские скот и птица?
Земельный простор и отсутствие жадных взоров – вечные спутники всякого поместья в России. Помещики отступились в России от своих земель. Там теперь полный простор для крестьянина. Но что-то не видно, чтобы крестьянину стало вольготно, весело жить на Руси. Коммуна и советская власть сумели захватить его в свои мертвые клещи посильнее помещика даже в эпоху крепостного права.
И доселе в идеале русского крестьянина живет собственный участок земли, навеки нерушимый. Этого идеала не сумел вытравить из деревни Ленин. На этом идеале и необходимо строить дальнейшую жизнь в деревне. Земля должна перейти крестьянам в их частную собственность. Помещики получают лишь бюджет июня, отвлеченное право собственности, которое они могут осуществить лишь в виде эквивалента стоимости своих бывших поместий, будет ли то государственная процентная бумага или новый участок земли из государственных земель где-либо на окраинах России или в Сибири, в тех местах, где земля не возбуждает ничьей зависти.
На эту уступку помещики должны идти: лучше что-нибудь, чем ничего. Речь идет не о спасении помещичьего землевладения, а о восстановлении России.
Глава III
На Украине и в Крыму
Украина. «Докат». Куб-Союз.
Командировка на Украину и Северный Кавказ
Постановление Земского страхового союза в Москве о моей командировке состоялось 8 августа 1918 года Однако выехать из Москвы я мог только 20 августа. Задержка эта произошла из-за получения украинского паспорта в московском Украинском консульстве, а также из-за ожидания так называемого делегатского поезда, который курсировал в единственном составе между Петербургом – Москвой – Киевом, затрачивая на этот переезд и обратно в лучшем случае около трех недель.
Этого поезда я так и не дождался, отправившись в путь «за границу» на свой риск и страх. Оно и к лучшему, ибо, как оказалось впоследствии, делегатский поезд никаких гарантий правильного и спокойного пути не давал: все те же задержки, те же обыски и осмотры багажа, документов, та же неуверенность в благополучном миновании «нейтральной зоны».
Я не знаю, загоняли ли пассажиров делегатского поезда на станции Орша-товарная за особую загородку под надзором строгого немецкого капрала и с часовыми под ружьем в ожидании господина коменданта, а господин комендант запоздал, и мы все, более ста человек, не попали поэтому на ближайший дневной поезд; не знаю, проводят ли эти пассажиры всю ночь в холерном бараке при той же станции, как провели ее мы, сидя на полу на собственных чемоданах, ибо стены этого злосчастного барака кишели насекомыми; не знаю, выстраивали ли их под утро в шеренгу перед посадкой на поезд под надзором все того же капрала, весьма энергично выкрикивавшего свое привычное «zurück»
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Воспоминания полковника Д. Л. Казанцева охватывают период 1914–1917 годов, когда он находился на службе в Оперативной канцелярии в Финляндии. Публикация этого источника открывает практически неизвестный фронт Первой мировой! войны, где также шло противоборство между воюющими сторонами. Автор уделяет большое внимание развитию революционного активистского (егерского) движения в Финляндии, процессу и методам формирования из финляндцев Королевского прусского егерского батальона № 27 в германской армии, а также борьбе русских властей с активистским движением и вербовкой в германскую армию. Воспоминания охватывают практически весь период Первой мировой войны и заканчиваются описанием революционных событий в Гельсингфорсе, массовых убийств русских офицеров и образования советов рабочих и солдатских депутатов.
В книге впервые в полном объеме публикуются воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II А. А. Мордвинова.Первая часть «На военно-придворной службе охватывает период до начала Первой мировой войны и посвящена детству, обучению в кадетском корпусе, истории семьи Мордвиновых, службе в качестве личного адъютанта великого князя Михаила Александровича, а впоследствии Николая II. Особое место в мемуарах отведено его общению с членами императорской семьи в неформальной обстановке, что позволило А. А. Мордвинову искренне полюбить тех, кому он служил верой и правдой с преданностью, сохраненной в его сердце до смерти.Издание расширяет и дополняет круг источников по истории России начала XX века, Дома Романовых, последнего императора Николая II и одной из самых трагических страниц – его отречения и гибели монархии.
Воспоминания генерал-майора М. М. Иванова (1861–1935) открывают картину жизни России после Великих реформ 1860–1870-х годов. Перед читателем предстает жизненный путь «человека из народа», благодаря исключительно своему трудолюбию и упорству достигшего значительных высот на службе и в жизни. Читатель не только следит за перипетиями личной жизни и карьеры автора, но и становится свидетелем событий мирового масштаба: покушения народовольцев на императора Александра II, присутствие русских в Китае в 1890–1900-х, Боксерское восстание, Русско-японская война, обустройство форпоста русского присутствия на Тихом океане — Владивостока, Первая мировая и Гражданская войны… Яркими красками описаны служба автора в Крыму, где ему довелось общаться с семьей выдающегося художника-мариниста И. К. Айвазовского, путь через моря и океаны из Одессы на Дальний Восток и др.
Мемуары пехотного офицера подпоручика Я. Е. Мартышевского – это воспоминания об участии в Первой мировой войне, облаченные в форму художественного произведения. Отправившийся на войну в 1914 году еще совсем юным офицером и прошедший ее до конца, Мартышевский в мельчайших подробностях рассказывает об окопной жизни и эмоциях простых офицеров на полях сражений. Жестокие бои русской и австрийской армий в Галиции, братание солдат, революция, приход к власти большевиков и развал армии – все это и многое другое, пережитое автором книги, воплотилось в его мемуарах.