Записки бродячего врача - [62]

Манеры новых соседей сперва раздражали исконных обитателей пляжа – достопочтенные камни. Особенно невыносимы были дни, случавшиеся, правда, только раз в год, когда крабы массами выбегали на берег и с удивительным бесстыдством устраивали сексуальные оргии, сопровождавшиеся такими страстными стонами и криками, что некоторых из камней просто в краску вгоняло… уже хотели было жаловаться властям на подрыв исконных ценностей, да так и не собрались…

Впрочем, за триста миллионов лет и не к такому привыкнешь.

Сюр

Полная луна.

В нижнем левом углу поэт с декадентской папироской в длинном черном мундштуке объясняет физику-теоретику в кепке с ушами и на лыжах принципы эволюции членистоногих. На примере Обломова и страуса.

За ними и до линии, делящей полотно по закону золотого сечения, – ряды Обломовых, засунувших голову в песок и в таком виде пережидающих плоды просвещения, всеобщее избирательное право, толерантных демократов и прочие чумы на оба наших дома…

В правом верхнем углу – Эйнштейн, задержанный при попытке объяснить специальную теорию относительности пятилетнему ребенку и приговариваемый судьей Данилкиным к химической кастрации без права переписки на десять лет.

Сальвадор Дали. Холст. Масло.

Добрая сказка

Посвящается британскому королевскому дому

Сказка про Золушку, только много-много лучше.

И принц всамделишный, офицер и джентльмен, правда, не такой красивый, как Киркоров или там Ален Делон, но вполне симпатичный и надежный.

И никакой вам злой мачехи или глупой сестры.

И добрые горожане платочками машут и пляшут.

Но самое главное – пробьют часы в полночь, а гвардейцы в медвежьих шапках и юбочках все равно не превратятся в ментов, «роллс-ройс» – в старый «запорожец», и никому не придется бежать по лестнице, теряя туфельки из чешского хрусталя…

Очерк практической фонетики

Не много есть в русском языке слов, сравнимых по трудности выговаривания со словом «Азербайджан». Ни один генеральный секретарь ЦК КПСС на моей памяти его правильно не произнес. Правда, Леонид Ильич Брежнев большую часть своей каденции вообще мало какие слова мог выговорить, но и Горбачев при попытке произнести название этой братской республики начинал напоминать Лаокоона, удушаемого сразу двумя змиями. Что же говорить о бедных иностранцах, которые пасуют уже на подходе…

Год 2000-й. Я еду в родной Баку в составе израильской делегации читать лекции. Поездка происходит под эгидой МИДа, поэтому перед отлетом всех участников вызывают в Иерусалим – получать документы и проходить разные инструктажи.

В отделе безопасности к нам вышел симпатичный, очень плотный молодой человек с бритой головой, в широкой такой рубашечке, под которой легко помещаются керамический бронежилет, пистолет-пулемет «Мини-Узи» с двумя магазинами, портативная рация и среднего размера бутылка кока-колы. Он привычным взглядом просканировал присутствующих справа налево и сказал: «Ребята, будьте осторожны, в Баку… э-э… узбеки стали неспокойны». И у меня сразу отлегло от сердца.

Год 2011-й. Получаю американское гражданство. Торжественная церемония включает в себя оглашение алфавитного списка стран, где родились новообращенные граждане. Поскольку я во всех документах чистосердечно указываю Азербайджан как страну рождения (на всякий случай пишу и СССР в скобках), то готовлюсь встать и предъявиться народу первым или одним из первых.

И вот на трибуну выходит улыбающийся чиновник с пачкой свежих сертификатов в руках, бросает взгляд на первый, улыбка с лица исчезает, но быстро возвращается. Чиновник молниеносно перебрасывает сертификат куда-то вниз, за Уругвай, и провозглашает: «Бангладеш!»

Заметки об американской культуре

Американской культуры не существует.

Старинная русская мудрость

Город Таос, штат Нью-Мексико. Население – 5500 человек без туристов. Среда, 11 утра.

В переулке, ведущем к старинной Плазе, стоит молодой человек с косичкой и серьгами в обоих ушах. Все открытые части тела покрыты художественными татуировками. Этих открытых частей тела, правда, немного, поскольку сейчас середина марта и температура около десяти градусов Цельсия. У ног его – раскрытый футляр от виолончели, где сиротятся несколько долларовых бумажек. Сама виолончель с раскрашенной фантастическими цветами и зверьми декой – в руках у молодого человека. Он играет Вила-Лобоса.

Город Нью-Йорк, Манхэттен, население… ну… очень много там народу…

Еврейский музей. Выставка не очень известных работ Модильяни.

Выставка должна закрыться через два дня, так что все, кто на самом деле хотел ее посмотреть, должны были вроде уже это сделать. Мы стоим и мерзнем снаружи, на улице, в середине очереди, растянувшейся почти до светофора на углу. За нами две поджарые пожилые дамы с лиловатыми сединами и в пальто верблюжьей шерсти, обсуждая между собой с классическим нью-йоркским акцентом, что сегодня народу практически нет, а вот вчера тут бог знает что творилось.

Город Принстон, штат Нью-Джерси. Население 13 400 человек (включая студентов, полных профессоров и нобелевских лауреатов).

Ежегодная благотворительная распродажа книг на уик-энде. Твердая обложка – два доллара, мягкая – один доллар. По залам бродит несколько дюжин посетителей, пускающих сладострастные слюнки при виде разложенных богатств… Русских пока не видно.