Записка смертника - [57]

— Майк, — видимо я стоял слишком долго, поэтому Мисае позвала меня. — С тобой все в порядке?

— Да, со мной все отлично. Я иду, — хм, обычно, когда зимой случайно надеть летние кеды, а после пойти в долгую многочасовую прогулку. По истечению этой многочасовой прогулки, можно перестать чувствовать ступни, поэтому создается впечатление, будто вовсе нет ступней, а ходишь только на суставной части, которая соединяет голень и ступни. Что-то наподобие этого было у меня. Я быстро начал идти, чтобы кровообращение восстановилось.

На весь путь, я потратил не больше минуты, поэтому так быстро оказался перед Мисае, у которой щеки покрылись румянцем от коварного холода. Она ничего не говорила. Она просто стояла и смотрела на меня, своими волшебными, красивыми глазами. Как прекрасен был тот момент. Те ничтожные секунды.

— Знаешь, если мы будем так и дальше стоять, то замерзнем здесь, а затем умрем, — я первый сдался от молчания.

— Ха-ха. Я знаю. Давай сядем в машину, мне надо согреться, а то я устала ждать тебя.

— Прости меня, за то, что заставил ждать.

— Ничего, если бы повода этому не было, я бы обиделась, а так, он есть, — после, еще секунд восемь мы смотрели друг на друга, а после, посчитав, что это уже неудобно для обоих нас, мы направились в сторону машины.

Повернув ключ зажигания, она завела машину, одновременно включив печку на всю мощность.

— Сколько у тебя есть времени?

— Один час, десять минут, — удивительно, у меня было лишних десять минут.

— Я рада.

— Правда?

— Конечно. Ты бросил все свои дела, чтобы приехать ко мне. Чтобы я тебе сказала… — на этом слове я перебил ее, потому что из меня вырвался град слов.

— Я бросил все свои дела, только для того, чтобы провести последний час с тобой. Чтобы увидеть тебя. Чтобы… Чтобы… Мисае… Я-я-я-я, — к черту, будь что будет. — Я люблю тебя, и это не простой набор из трех слов значащий абсолютно ничего. Я тебе говорю это, потому что ты помогла мне понять истинный смысл этих слов. Ты помогла мне увидеть счастье. С самой первой ноты твоего удивительного голоса. С самого первого взгляда на тебя, я понял, что в жизни не смогу оторвать от тебя своих глаз. С самой первой мысли о тебе, я понял, что только ты останешься у меня в голове, и только о тебе будут мои мысли. Я все это время думал, читал, и спрашивал у людей, — я посчитал, что слова из книги «Философия любви», помогут мне красочней объяснить свои чувства к ней. Что они чувствовали, когда любили другого человека? И знаешь, что они отвечали? Счастье. Счастье? Этого слова недостаточно, чтобы описать настоящие бурлящие чувства во мне. Знаешь, я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, черт возьми. Я готов кричать об этом на весь мир. Мисае, я люблю тебя так сильно, что готов любить тебя безответной любовью. Я готов быть счастлив тому, если у тебя будет любящий муж. Я готов смотреть на то, как он тебя обнимает, целует, как воспитывает ваших детей. Мое счастье, зависит от твоего счастья. Я люблю тебя так сильно, что готов сделать все, что только пожелаешь ты, — я остановился, чтобы набрать воздуха в легкие, ведь я говорил на одном дыхании. Глаза Мисае, говорили о шоке, удивлении, горе, непонимании.

— Майк. Пожалуйста, не перебивай меня. Я не понимаю, почему ты любишь меня? Мы с тобой знакомы не так уж и долго. Люди даже друзьями не стают за такое время. Однако, я люблю тебя тоже. Только не такой любовью, которой ты меня любишь. Я люблю тебя, как лучшего и самого близкого друга. Я не хочу убивать наши отношения. Мои родители против каких-либо отношений с теми, кто не индейской крови. Ты понимаешь? Они встанут даже, если мы будем встречаться пять лет, а потом решим обручиться. Они будут против этого, а если они скажут, нет, то будет, нет. Они меня так сильно накажут, а может быть даже… Я не знаю… Но, ты просто пойми, что из-за них мы все ровно не сможем быть вместе. Так лучше сейчас похорони свою надежду, пока тебе стало не так больно, как… Майк, я зна….

— Знаешь? Ты ничего не знаешь. Как ты можешь утверждать о будущем, пока ты даже не пыталась что-либо сделать!? Достаточно приложить небольшое усилие для того, чтобы было будущее. Человек не пытающийся бороться, так и будет жить в дерьме, а тот, кто надеется на светлое будущее, старается его изменить. Я стараюсь, быть с тобой. Я ничего не смогу сделать один. Если, мы будем бороться вместе, тогда мы сможем пережить все это. Ты слышишь? Вместе, мы сможем преодолеть все преграды на нашем пути. Я не поверю тому, что твои родители будут против счастья единственной дочери! Ведь, такой прелестной, доброй, умной, понимающей дочери у них не могло быть. Они передали тебе лучшие качества, которые ты приняла с успехом. Скажи Мисае, что ты чувствуешь, когда я рядом?

— Э-э-э, я даже не знаю. Мне очень хорошо, и спокойно на душе. Я хочу, чтобы время шло медленно. Я не хочу тебя терять. Ты мне очень дорог. Мне даже, иногда сняться сны про тебя, как мы находимся в незнакомом месте. Вокруг нас миллионы цветов. Я даже думаю, что это маки, потому что поле ярко красного цвета. На мне наряд, который я никогда не видела. Он такой красивый. Весь синий, с синими вязаными нарукавниками. А вдали, я вижу тебя, что ты бежишь, но не можешь добежать до меня. А после падаешь, в результате чего, вверх поднимаются сотни красных, подсвеченных солнцем лепестков мака. Они падают на твой нос, глаза, волосы. Мы смотрим друг на друга. Потом ты начинаешь подниматься с земли, усыпанной красными лепестками. Но, к сожалению, этот сон никогда не заканчивался. Потому, что он обрывался на том месте, когда ты был совсем близко ко мне, — я не мог поверить ее словам. Ей приснился тот же сон? Она рассказала его в точности. Все, что было в моем сне, она рассказала сейчас! Как такое возможно? Как такое, черт возьми, возможно? Что ей ответить? Что, она любит меня? Что, мы обязаны быть вместе, хотя бы по тому поводу, что нам приснились одинаковые сны? Разве, что их разница была в несколько недель. Что, это все означает? Я хотел знать правды. Но, где, откуда, как, я узнаю правду? Кто, сможет ответить мне? Никто. Значит, мне стоит сказать Мисае, что нам снился один и тот же сон? Нет, мне надо молчать. Держать рот на замке. — Майк, что ты думаешь по этому поводу?