Запас прочности - [19]
— Нет, командир, ближе глубины не позволят, — вместо штурмана отвечает Гусев.
И все же командир решает атаковать. Стреляем с большого расстояния. С интервалом девятнадцать секунд выпускаем две торпеды. Ждем взрывов. Их нет. Мимо…
Командир спускается к штурману, впивается глазами в карту:
— Эти мели с ума сведут. Отбой торпедной атаки!
Лисин отрывает взгляд от карты, задумывается на мгновение и решительно натягивает на руки перчатки-краги.
— Оба дизеля — товсь! — гремит его голос. — Артиллерийская тревога!
В центральный пост вбегает Новиков с биноклем на груди. Не прошло и пяти минут, а он уже трижды перевоплощался. Был вахтенным офицером, по сигналу торпедной атаки стал командиром боевой части три, а по сигналу артиллерийской атаки готовится управлять артиллерийским огнем. Я тоже выступаю в новой роли: теперь я командир боевого поста подачи боезапаса. Моя обязанность — отдавать распоряжения в артпогреб, контролировать, какие снаряды вкладываются в элеваторный пенал: бронебойные или фугасные, зажигательные или осветительные. Я безошибочно разбираюсь в маркировке артиллерийских боеприпасов.
— В носу! В корме! — звучит команда. — Расчету стомиллиметрового орудия — в центральный пост!
— Всплывай! — приказывает командир, вбегая по трапу в боевую рубку.
Продуваем балласт. Палуба задрожала от работы дизелей. Слежу за тахометром левой линии вала. Как ведет себя турбовоздуходувка после замены подшипников? Кажется, нормально. Оба дизеля работают средним ходом.
Командир с артиллеристами уже на мостике. Развертываю свой боевой пост № 32. Матросы с тяжелыми снарядами в руках стоят наготове у люка элеватора. Над головой слышны торопливые шаги по верхней палубе, громкие голоса. Команда Новикова:
— Огонь!
Грохот выстрела настолько оглушителен, что ушам больно. Впечатление такое, что сидишь в железной бочке, по которой изо всех сил колотят кувалдой.
— Перелет, — улавливаю доклад наблюдателя-сигнальщика.
— Четыре меньше! — корректирует Новиков. — Огонь!
Еще удар, еще…
После четвертого выстрела слышим какой-то хруст и шипение.
— Транспорт выбросился на камни!
Над верхним рубочным люком склонился Лисин.
— Оба полный вперед! Приготовиться принимать раненых!
Их двое. Спустились по трапу без посторонней помощи и с такими радостными лицами, что, дай волю, пустились бы в пляс. Сейчас же стали рассказывать, как «здорово дали фашисту прикурить». Лекпом силком потащил их на перевязку. Ранения оказались легкими.
Отрывками до нас доходят подробности боя. Когда мы расстреливали транспорт, на горизонте показался вражеский сторожевик. Поэтому командир оставил выбросившееся на камни судно и полным ходом стал уходить от берега на большие глубины, где лодка смогла погрузиться.
— Жаль, что не добили фашиста, — сокрушается Новиков. — Но загнали его на камни — тоже неплохо. Наверняка он себе все брюхо распорол.
У Новикова появилась новая забота. Заело замок 100-миллиметрового орудия. Его так и не смогли закрыть. Ночью во время зарядки аккумуляторов матросы долго бились с пушкой. Рассвет уже наступил, а замок все не поддавался. Пришлось оставить его открытым.
Погрузившись, кратчайшим курсом направились к латвийскому берегу. Обедали позже обычного. Кок Шинкаренко сиял: давно уже мы не ели с таким аппетитом. Сказались часы на свежем воздухе. После сытного обеда все свободные от вахты заснули богатырским сном. Не зря шутят, что у подводников с последним глотком компота глаза закрываются автоматически. Но нам с Брянским было не до сна. Замерили оставшееся топливо. Теперь нужно беречь каждую тонну соляра, чтобы хватило и на обратный путь.
Ходили с Брянским от цистерны к цистерне. В отсеках сонное царство, и мы завидовали счастливцам. А зависть оказалась напрасной. Только мы пришли в центральный пост, командир поднял перископ и обрадованно присвистнул:
— На ловца и зверь бежит! Запишите в вахтенный журнал: «По пеленгу сто шестьдесят восемь обнаружены мачты и трубы кораблей».
— А как глубины? — спросил Гусев.
— Малые, — вздохнул командир. — Подкрасться трудно будет, но попробуем.
Гидроакустики доложили о шумах винтов. В центральном посту все рассмеялись: молодцы, услышали наконец-то!
В отсеках зазвучал ревун.
Командир смотрит в перископ и говорит громко, чтобы все слышали:
— Четыре транспорта идут одной кильватерной колонной. Для атаки выбираю второй от головного — самый большой. Дистанция тридцать пять кабельтовых. Штурман, прикиньте по карте, куда они идут.
Хрусталев, орудуя циркулем и линейкой, наносит на карту курс противника.
— По-видимому, к поворотному бую.
— Хорошо. Подождем их здесь.
На вертикальном руле в боевой рубке — Александр Оленин, сосредоточенный, чуткий. Командир приказывает ему начать циркуляцию: стрелять будем кормовыми аппаратами. Но не успеваем завершить маневр, как гидроакустики докладывают, что один из транспортов отделился от колонны и быстро удаляется влево. Командир торопливо поднимает перископ:
— Да, головной транспорт изменил курс, не дойдя до поворотного буя. Похоже, что за ним последуют и остальные. А дистанция двадцать кабельтовых. Далеко… Штурман, какие тут глубины?
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Валерий Тарсис — литературный критик, писатель и переводчик. В 1960-м году он переслал английскому издателю рукопись «Сказание о синей мухе», в которой едко критиковалась жизнь в хрущевской России. Этот текст вышел в октябре 1962 года. В августе 1962 года Тарсис был арестован и помещен в московскую психиатрическую больницу имени Кащенко. «Палата № 7» представляет собой отчет о том, что происходило в «лечебнице для душевнобольных».
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.
Автор этой книги — известный советский военачальник, прошедший большой боевой путь. В годы Великой Отечественной войны В. И. Казаков командовал артиллерией корпуса, армии, фронта. В своих воспоминаниях он делится с читателем впечатлениями о битвах под Москвой и на Волге. С любовью пишет о боевых друзьях — генералах и офицерах, о мужестве солдат. Больше всего в книге рассказывается об артиллерии, которой В. И. Казаков посвятил десятки лет своей жизни Книга рассчитана на широкие массы читателей.
Иван Васильевич Болдин прошел в рядах Советской Армии путь от солдата до генерала, участвовал в первой империалистической, гражданской и Великой Отечественной войнах. Большую часть своей книги «Страницы жизни» автор посвятил воспоминаниям о событиях Великой Отечественной войны, которая застала его на западной границе нашей Родины. Сорок пять дней провел генерал Болдин во вражеском тылу. Собранные им отряды советских войск храбро дрались и в конце концов прорвались к своим. В дальнейшем, командуя 50-й армией, автор участвовал в героической обороне Тулы, в освобождении Калуги, Могилева и многих других советских городов и сел. И.
От «мальчика» на побегушках до депутата Верховного Совета СССР... От рядового пулеметчика до командующего войсками военного округа... Воспоминания человека, прошедшего такой жизненный путь, не могут не привлечь внимания читателя. Генерал армии А. Т. Стученко рассказывает о целом поколении советских людей, о трудной и завидной судьбе ветеранов нашей армии, которые под руководством В. И. Ленина. Коммунистической партии сражались в гражданскую войну, строили и укрепляли Вооруженные Силы Страны Советов, в сорок первом грудью встретили фашистские орды, дрались за каждую пядь родной земли и добились победы.
На западных рубежах Отчизны застала война майора Н. Н. Beликолепова, влюбленного в свое дело командира-артиллериста. Ко дню великой Победы генерал-майор артиллерии Н. Н. Великолепов пришел во главе артиллерийской дивизии прорыва. Он участвовал в битве под Москвой, освобождении Смоленщины и Белоруссии, в боях на землях Польши, Венгрии, Австрии. Его память сохранила сотни героических подвигов, совершенных артиллеристами, которым и посвящается эта книга, рассчитанная на массового читателя.