Запах крови - [32]

– Правильно подозреваете, – усмехнулся я и вдруг спохватился: – Постой! Почему шесть?! А как же славянские наемники Головлева? Или ты не знал об их существовании?

– Знал. – Глаза Казбека напоминали осколки мутного стекла. – Но неверные – не люди[40]. Дохлый скот мы не считаем большой потерей, не доверяем им и используем лишь на вспомогательных ролях. В случае с тобой – для свободной «охоты».

– По-о-онятно! – протянул я. – «Не люди», стало быть, «недочеловеки». Гм-м... Хотя к вашим холуям данное определение, пожалуй, подходит! Ладно, не будем тревожить прах недоброй памяти Адольфа Алоизовича[41]... В настоящий момент меня больше интересует твой хозяин Аслан Алиевич. Побеседуем о нем!..

В последующие сорок минут, подбадриваемый наводящими вопросами, чеченец подробно поведал о жилище Вахидова (том самом трехэтажном особняке с зеленой черепичной крышей, о котором упоминал Абдулла), назвал общую численность соплеменников, охраняющих Аслана Алиевича, дал яркую характеристику каждому (и личностную, и внешнюю), описал схему сигнализации и т. д. и т. п.

Оглушенный «сывороткой», Казбек выдал «на-гора» массу интереснейшей информации. В частности, он сообщил, что Вахидов надеется найти общий язык с широко известным в финансовых кругах господином Н.[42]. Попытки пока не увенчались успехом (денежный воротила напуган успешными действиями российских войск на Кавказе и не решается делать ставку на полураздавленных сепаратистов), однако Аслан Алиевич не теряет надежды...

– Тогда при побеге тыменя подстрелил? – выжав из пленника все, что только можно, в заключение поинтересовался я.

– Да.

– А чего ж не пустился вдогонку? Ты ж вроде не трус. Получил ранение?

– Легкое, по касательной в плечо. Наверное, осколком металла от взорвавшейся машины. Сущая царапина. Я побежал за тобой, но споткнулся и вывихнул ногу. Дальнейшее преследование стало невозможным.

– А сейчас беги, подонок! – прошипел я, выпустив в грудь Казбека три пули подряд. Тело чеченца конвульсивно подергалось и застыло. – Зови Гену. Уберете падаль! – велел Паше Рептилия и, когда «бык» вышел, с укоризной обратился ко мне: – Зачем, Леха, подарил ублюдку легкую смерть? Помнишь, как они измывались над русскими охранниками «Омеги», ни в чем, кстати, не повинными?

– А ты помнишь свое состояние после показательной расправы над Бородой? – жестким тоном задал встречный вопрос я. Вздрогнув как от удара, Кретов съежился, побледнел.

– П-помню! – с трудом выдавил он.

– Казнь Безбородова и посадка на колы чеченов-наркоторговцев имели устрашающе-предупредительный характер, – опасаясь нового приступа временного умопомешательства у Кретова, поторопился утешить его я. – Дерзко, отвратительно, но... в определенной степени оправдано... Мучить же Казбека смысла нет. Садиста без того ожидает кошмарная вечность в геенне огненной!

– А нас? – еле слышно прошептал Кретов. – Чтоожидает нас с тобой?

– Не знаю, – после длительной паузы глухо отозвался я. – Господь рассудит! На все его воля...

ГЛАВА 5

В особняк Рептилии мы вернулись ближе к утру. Катя не спала. Сидя на кровати в нашей комнате, она зябко куталась в белую пуховую шаль. Заслышав мои шаги, девушка медленно обернулась. Выглядела она плохо: хорошенькое личико поблекло, заострилось. Глаза приобрели затравленное выражение. Кровавая бойня, произошедшая в доме всего сутки назад, и, главное, неожиданность вторжения врагов в, казалось бы, абсолютно безопасное убежище не могли не отразиться на душевном состоянии этого юного существа. По дороге я долго раздумывал, как поступить с Катей, и, посоветовавшись с Кретовым, принял решение.

– Поговорим! – предложил я, присаживаясь рядом с Катей и бережно обнимая ее за плечи. – Ситуация изменилась. События приобретают непредвиденный оборот... Короче, тебе придется ненадолго уехать...

– Ты разлюбил меня! Нашел другую женщину! – горько заплакала девушка. – Спешишь избавиться от опостылевшей игрушки! А я... я... не могу без тебя! Понимаешь – не могу!!! Пожалуйста, Алексей, не выгоняй! Я не буду тебе мешать! Обещаю! Даже ревновать не стану! – Плач Кати перешел в рыдания. Хрупкие плечи судорожно вздрагивали.

– Успокойся, милая! – ласково произнес я, крепко прижимая девушку к себе. – «Другая женщина» мне даром не нужна! Я люблю тебя. Люблю, как никого прежде! Клянусь!!! Именно потому и прошу тебя уехать на время вместе с семьей Степана. Им тоже опасно тут оставаться. Вы отправитесь в Санкт-Петербург, к родной сестре Кретова Марии. О деньгах не беспокойся. Вот... – я протянул Кате туго набитый целлофановый пакет, – здесь восемь тысяч долларов. Хватит надолго! Потом, когда все закончится, я приеду за тобой, и мы обязательно поженимся... если ты не передумаешь!

– Передумаю?! С какой стати?! – осушив слезы, удивленно вскинулась девушка.

– Мало ли... В жизни всякое бывает. Может, другого жениха найдешь. Понадежнее! – вспомнив выкинутый бывшей супругой фортель, вымученно усмехнулся я и в ту же секунду схлопотал звонкую пощечину.

– Как ты смеешь такобо мне думать?! – гневно закричала Катя. – По-твоему, я дрянная, меркантильная сучка?!

– Нет-нет! – предусмотрительно прикрывая лицо ладонью, поспешил заверить я. – Прости, малышка! Черт за язык дернул! От усталости я малость того... осоловел, потому и несу разный вздор! Не обижайся на старого дурака!