Запах крови - [30]

– Не хило затарились, – резюмировал пахан, любовно поглаживая трофеи. – Пять волын на дороге не валяются. Заберем с собой. Заверну-ка их вон в тот коврик да спрячу в багажник. Ты не против, Леш?

– Нет! – буркнул я и, пока Рептилия ходил к машине, внимательно обследовал свое жилище.

Непрошеные постояльцы загадили квартиру сверх всякой меры... В туалете перепачканный жидким калом унитаз и желтые потеки на беленых стенах. Мочились, падлы, как придется, не утруждаясь попасть непременно в толчок. В ванной и на кухне – лужи засохшей блевотины. Повсюду пыль, грязь, заплесневелые объедки, множество использованных одноразовых шприцев. Судя по их количеству, подавляющее большинство участвовавших в долгосрочной засаде «детей гор» плотно сидели на игле.

– Свиньи!!! – в сердцах воскликнул я. – Подобным тварям только в хлеву жить!

– Верно, – подтвердил вернувшийся Кретов и напомнил: – Микрофоны!

– Ах да! – спохватился я. – Чуть не забыл!

Действуя в строгом соответствии с инструкциями Ивана, я аккуратно вмонтировал одну «игрушку» в телефон, вторую – в стену, за секретером, замыл свежие пятна крови, натекшей из раны худого, сунул в карман первый подвернувшийся шприц и, заперев дверь, вместе с Витькой вышел из дома...

ГЛАВА 4

Поездка «в излюбленное место» обошлась без приключений. Нашу «восьмерку» ни разу не тормознули для досмотра, иначе бы... представить страшно! Машина набита под завязку явно не табельным оружием. Чужие удостоверения – прикрытие слабое. Попадись проверяющий подотошнее – он быстро выяснит их происхождение, и длительный срок тюремного заключения нам обеспечен! Конечно, с технической точки зрения мне бы не составило особого труда поголовно истребить наряд и скрыться от преследования, но... я солдат, а не убийца! Уничтожать врагов Отечества – это одно. Губить же людей, подобно самому тебе борющихся с террористической заразой, – совсем другое! Пусть даже большинство современных ментов – отнюдь не лучшие представители рода человеческого. Впрочем, я отвлекся...

За три недели, истекшие с момента моего первого посещения бывшей автобазы, она значительно преобразилась. Исчезла половина превратившихся в металлолом грузовиков.

На освободившемся пространстве возникла стройплощадка: штабели кирпича, бетонные плиты, груда щебня, портативная бетономешалка, прочие строительные атрибуты... Ближе к воротам зияла глубокая яма под фундамент будущего здания автосервиса. Прежнее здание осталось в неприкосновенности. Очевидно, Кретов придерживался принципа: сперва построй новое, а уж потом ломай старое. Вот бы у кого поучиться российским горе-реформаторам!

Казбек под охраной Паши (Гена присматривал за воротами) находился в той самой комнате, где мы некогда допрашивали господина Синявского. С тех пор «мебели» в ней заметно прибавилось. У стены стояли широкая садовая скамья и четыре деревянных одежных шкафчика. В углу виднелась закопченная печка-«буржуйка». Слева от двери примостился небольшой трехногий столик.

– Рабочие здесь переодеваются, греются да обедают, – пояснил Кретов.

Я не отреагировал, с интересом разглядывая пришедшего в сознание Казбека. Связанный чеченец лежал на полу с заткнутым кляпом ртом и бешено таращил налитые кровью глаза. На физиономии «джигита» застыла звериная ненависть.

Молить о пощаде он, похоже, не собирался.

«Крепкий орешек! – мысленно отметил я. – Не будь в наличии «сыворотки» – намаялись бы с ним!» Повинуясь знаку Рептилии, Паша освободил пленника от кляпа. Тот незамедлительно изрыгнул поток страшных проклятий в наш адрес.

– Ты знаешь, что тебя ожидает? – терпеливо дождавшись, пока он выскажется, хладнокровно поинтересовался я.

– Знаю! – прорычал Казбек. – Пытать станете! Но даром время потратите! Хоть на мелкие кусочки порежьте – ничего не скажу!!!

– Скажешь, дружок! – заверил я. – Все выложишь как миленький! Без утайки.

В глазах «крепкого орешка» отразилось надменное презрение.

Я вынул из кармана коробочку, бережно достал одну ампулу, остальные положил на стол и наполнил шприц пентоналом.

Уразумев наконец суть происходящего, чеченец отчаянно завыл и забился в тщетных попытках разорвать веревки.

– Держите его! – крикнул я ребятам. Те немедленно оседлали «джигита». Рептилия уселся ему на голову, Паша – на ноги. Опустившись на корточки, я распорол ножом рукав рубахи Казбека, отыскал на обнаженной руке вену пошире и сделал туда укол. «В шприце сохранились розоватые следы героина! – неожиданно вспомнил я. – Не помешает ли эта пакость действию «сыворотки»?» О, мудак я! О, дебил! Нет бы заранее припасти новенький чистый шприц во избежание различного рода недоразумений! А вдруг «гремучая смесь» окажется смертельно ядовитой и клиент откинет копыта, не успев пооткровенничать?! Тогда половина сегодняшней работы псу под хвост!

По счастью, мои опасения не оправдались. «Джигит» не умер, а препарат подействовал не хуже, чем я ожидал. Возможно, даже лучше[38].

По прошествии нескольких минут Казбек перестал сопротивляться. Лицо чеченца побелело, утратило выразительность. Голубые глаза опустели. Теперь пленник напоминал гипсового истукана.