Западня свободы - [2]

Макинтош махнул рукой.

— Будьте нашей мамой-хозяйкой, миссис Смит. — Она занялась чашками, а Макинтош обратился ко мне. — Я вас не представил, но, думаю, это ни к чему, — вас все равно долго здесь не будет. Перейдем сразу к делу.

Я подмигнул миссис Смит.

— Очень жаль.

Она посмотрела на меня серьезно.

— Сахару? — спросила она.

Макинтош сложил ладони шалашиком.

— Вы знаете, что Лондон — мировой центр торгами брильянтами?

— Нет, я думал, что это Амстердам.

— Там занимаются их огранкой. А в Лондоне они продаются и покупаются в любом виде — от необработанных камней до готовых ювелирных изделий. — Он улыбнулся. — На прошлой неделе я посетил одно место, где брильянты продаются как масло в бакалейной лавке, целыми брикетами.

Я взял чашку, поданную мне миссис Смит.

— Ну, там, вероятно, такая охрана…

— Разумеется. — Он раздвинул руки как рыбак, рассказывающий о своей добыче. — У сейфов там вот такие стены, и все опутано такой сетью всяких электронных устройств, что если вы в неположенном месте и не вовремя моргнете глазом, туда мгновенно прибудет половина столичной полиции.

Я отхлебнул чаю, поставил чашку на стол.

— Я не взломщик сейфов, — сказал я. — Я даже не знал бы, с чего начать. Вам понадобится опытный медвежатник, да еще с командой.

— Спокойно, спокойно, — сказал Макинтош. — Знаете, именно Южная Африка натолкнула меня на мысль о брильянтах. У брильянтов огромные преимущества — они относительно анонимны, транспортабельны, их легко продать. Подходящее дело для южноафриканца, а?

— Вы знаете что-нибудь о ИДБ?

Я покачал головой.

— Нет, это не мое дело. Пока.

— Ну, неважно. Может, и к лучшему. Вы — толковый грабитель, Риарден. Вам удается быть в безопасности. Сколько раз вы сидели?

Я ухмыльнулся.

— Один раз. Восемнадцать месяцев. Но это было давно.

— Ну вот. Вы сменили свои методы, свои цели, не так ли? О вашем почерке никаких данных в компьютере нет. Я и говорю — вы толковый специалист. Думаю, то, что я имею в виду, будет по вашей части. И миссис Смит думает так же.

— Что ж, я слушаю, — сказал я осторожно.

— Главный почтамт в Британии — учреждение замечательное, — неожиданно начал он. — Некоторые утверждают, что у нас — лучшая почтовая служба в мире. Другие считают иначе, судя по письмам читателей в «Дейли Телеграф». Но, в конце концов, англичане любят поворчать. А вот страховые компании ценят нашу почту высоко. Теперь скажите мне, что самое примечательное в брильянте?

— Он сверкает.

— Необработанный брильянт не сверкает, — поправил он. — Он похож на обкатанный морем кусок бутылочного стекла. Подумайте снова.

— Он твердый, — сказал я. — Кажется, тверже ничего не бывает.

Макинтош в досаде прищелкнул языком.

— Нет, он не хочет думать! Правда, миссис Смит? Скажите-ка ему.

— Размер. Или почти отсутствие такового, — спокойно произнесла она.

Макинтош сунул мне под нос кулак.

— Вы можете держать в руке целое состояние, и никто даже не догадается об этом! — вскричал он. — Можно положить брильянтов на сотню тысяч фунтов в спичечный коробок. Что тогда получится?

— А что получится? — спросил я.

— Получится посылка, Риарден. Бандероль. То, что можно обернуть в коричневую бумагу, наклеить марку, написать адрес и отправить по почте.

Я уставился на него.

— Брильянты отправляют по почте?

— А почему бы нет? Почта работает надежно и страховые компании полагаются на это. В общем, ребята знают, что делают. — Он повертел в руках коробок. — В свое время для пересылки брильянтов использовались курьеры. Но в этой системе было много недостатков. Во-первых, за курьерами следили и часто нападали на них. Такие прискорбные случаи известны. Во-вторых, курьеры тоже люди, их можно подкупить. А честных людей не так много. В общем, эта система оказалась ненадежной.

— Теперь рассмотрим нынешнее положение дел, — продолжал он с новым энтузиазмом. — Когда бандероль отправлена и попала в чрево почтовой службы, никто, даже сам Бог, не может ее выудить оттуда, пока она не окажется в пункте назначения. Почему? Да потому, что никто точно не знает, где она. Найти ее среди миллионов пакетов все равно, что искать в стоге сена — нет, не иголку даже, а соломинку определенного вида. Вы следите за моей мыслью?

Я кивнул.

— Все звучит логично.

— Вот именно, — сказал Макинтош. — Миссис Смит изучала эту проблему. Она у нас умница. Продолжайте, миссис Смит.

Секретарша заговорила ровным холодным голосом.

— Однажды служащие страховых компаний занялись подсчетом утерь почтовых отправлений и пришли к выводу, что, если принять некоторые меры предосторожности, на почту можно вполне положиться. Начать с того, что бандероли могут быть разных размеров — от спичечного коробка до чайного короба. На них можно наклеить различные ярлыки той или иной известной фирмы — чтобы скрыть содержимое. Самое же главное — анонимность адресата. Есть множество мест, ничего общего не имеющих с ювелирным делом, куда идут эти посылки с камнями, причем адреса постоянно меняются.

— Очень интересно, — заметил я. — Ну, и как нам расколоть эту систему?

Макинтош откинулся на спинку кресла и вновь сложил пальцы рук вместе.

— Представьте себе почтальона, идущего по улице. Зрелище обыденное. А он несет в сумке на сотню тысяч фунтов брильянтов и, самое интересное, не подозревает об этом, как и любой другой. Даже получатель, нетерпеливо ждущий эти брильянты, не может рассчитывать на то, что получит их в точно определенное время, несмотря на всю саморекламу почтового ведомства. Причем, заметьте, посылки отправляются обыкновенной почтой, никакой этой чепухи с заказными или, там, специальными уведомлениями нет. Иначе это дело легко будет раскусить.